Универсальная хрестоматия. 3 класс

Один вор залез ночью к купцу на чердак. Он отобрал шубы, полотна и хотел слезать, да споткнулся на перемёт[12] и загремел. Купец услыхал, что что-то зашумело над головой, разбудил работника и пошёл со свечой на чердак. Работник разоспался и говорит купцу: «Что смотреть, никого нет, нешто кошка?» Но купец всё-таки пошёл на чердак. Как только вор услыхал, что идёт кто-то, он положил шубы и полотна на прежнее место и стал искать места, куда бы спрятаться. Увидал он: большая куча чего-то. А это была куча табаку листового. Вор раскопал табак, влез в середину и прикрылся табаком. И слышит вор, что вошли двое – входят и говорят. Купец говорит: «Я слышал, что-то тяжёлое загремело». А работник говорит: «Чему греметь, либо кошка, либо домовой». Купец прошёл мимо табаку, ничего не заметил и говорит: «И то, видно, показалось: никого нет; ну, пойдём». И слышит вор, что они уходят, и думает: «Теперь всё опять соберу и вылезу в окно». Только вдруг чувствует вор, что ему в носу защекотало от табаку и чихнуть хочется. Зажал он рот рукой, ещё больше щекочет, и не может держаться, чтобы не чихнуть. Купец с работником уже стали выходить. Слышат – в углу кто-то чихает. «Чих, чих! а чих!» Вернулись и поймали вора.

Два брата (Сказка)

В одном селе жили два брата; землю пахали, хлеб сеяли. У старшего брата детей не было; у младшего брата было четверо маленьких детей. Жили братья так дружно, что любо было на них смотреть.

Одною осенью поспел у них хлеб, они убрали и поделили поровну зёрна.

Пришла ночь. Лёг старший брат; не спится ему. Он думал: «Хорошо ли мы хлеб поделили? У брата семья большая, ему на детей хлеба много надо. Пойду и подложу ему своих зёрен». Так и сделал.

Не спалось ночью и младшему брату. Он думал: «Хорошо ли мы с братом хлеб поделили? Мы-то с женой молодые; дети нам на помощь растут; а брат с женой одинокие, постарше нас. Надо ему хлеба от себя прибавить». Задумал и сделал.

Днём смотрят братья: зерна не убыло. Подивились, но друг другу ничего не сказали.

И так несколько ночей братья друг другу хлеб перекладывали, пока один другого на месте не застал.

С тех пор ещё крепче стала любовь между братьями. И прожили они счастливо до глубокой старости.

Константин Дмитриевич Ушинский (1824–1870)

Константин Дмитриевич Ушинский родился в Туле в семье отставного офицера, участника Отечественной войны 1812 года, мелкопоместного дворянина. Мать Константина Дмитриевича умерла, когда ему было 12 лет.

После окончания гимназии он поступил учиться на юридический факультет Московского университета. Помимо философии и юриспруденции Ушинский интересовался и литературой, и театром, а также идеями распространения грамотности и образованности среди простого народа. После блестящей защиты учёный совет Московского университета присудил Константину Ушинскому степень кандидата юриспруденции, а в 1846 году он был назначен исполняющим обязанности профессора в ярославском Демидовском лицее. Конфликты с начальством лицея, доносы вышестоящему начальству на Ушинского со стороны руководства лицея привели к негласному надзору за ним и отставке.

Ушинский переехал в Санкт-Петербург, где устроился преподавателем русской словесности в Гатчинский Сиротский институт, который находился под покровительством императрицы. Порядки в заведении были строгие: за малейшую провинность воспитанника могли посадить под арест в карцер, прогулки за стенами института разрешались только по субботам и воскресеньям. Ушинскому удалось изменить старые и внедрить новые прогрессивные порядки и традиции в институте. Чувство настоящего товарищества К.Д. Ушинский считал основой воспитания.

В 1862 году Ушинский был направлен на пять лет за границу для лечения и изучения школьного дела. За это время Ушинский посетил Швейцарию, Германию, Францию, Бельгию и Италию, в которых он посещал и изучал учебные заведения – женские школы, детские сады, приюты и школы, особенно в Германии и Швейцарии, считавшиеся самыми передовыми в части новаций в педагогике. Свои заметки, наблюдения и письма этого периода он объединил в статье «Педагогическая поездка по Швейцарии».

Как рубашка в поле выросла

I

Видела Таня, как отец её горстями разбрасывал по полю маленькие блестящие зёрна, и спрашивает:

– Что ты, тятя, делаешь?

– А вот сею ленок, дочка: вырастет рубашка тебе и Васютке.

Задумалась Таня: никогда она не видала, чтобы рубашки в поле росли.

Недели через две покрылась полоска зелёною шелковистою травкой, и подумала Таня: «Хорошо, если бы у меня была такая рубашечка!» Раза два мать и сёстры Тани приходили полоску полоть и всякий раз говорили девочке: «Славная у тебя рубашечка будет!» Прошло ещё несколько недель; травка на полоске поднялась, и на ней показались голубые цветочки. «У братца Васи такие глазки, – подумала Таня, – но рубашечек таких я ни на ком не видала».