Универсальная хрестоматия. 4 класс

Поносил меня вчерась

При честном при всём собранье

Неподобной разной бранью…»

Долго Ёрш ещё кричал,

Наконец и замолчал;

А проказника дельфины

Всё тащили за щетины,

Ничего не говоря,

И явились пред царя.

«Что ты долго не являлся?

Где ты, вражий сын, шатался?» —

Кит со гневом закричал.

На колени Ёрш упал,

И, признавшись в преступленье,

Он молился о прощенье.

«Ну, уж бог тебя простит! —

Кит державный говорит. —

Но за то твоё прощенье

Ты исполни повеленье». —

«Рад стараться, чудо-кит!» —

На коленях Ёрш пищит.

«Ты по всем морям гуляешь,

Так уж, верно, перстень знаешь

Царь-девицы?» — «Как не знать!

Можем разом отыскать». —

«Так ступай же поскорее

Да сыщи его живее!»

Тут, отдав царю поклон,

Ёрш пошёл, согнувшись, вон.

С царской дворней побранился,

За плотвой поволочился

И салакушкам шести

Нос разбил он на пути.

Совершив такое дело,

В омут кинулся он смело

И в подводной глубине

Вырыл ящичек на дне —

Пуд по крайней мере во сто.

«О, здесь дело-то не просто!»

И давай из всех морей

Ёрш скликать к себе сельдей.

Сельди духом собралися,

Сундучок тащить взялися,

Только слышно и всего —

«У-у-у!» да «О-о-о!»

Но сколь сильно ни кричали,

Животы лишь надорвали,

А проклятый сундучок

Не дался и на вершок.

«Настоящие селёдки!

Вам кнута бы вместо водки!» —

Крикнул Ёрш со всех сердцов

И нырнул по осетров.

Осетры тут приплывают

И без крика подымают

Крепко ввязнувший в песок

С перстнем красный сундучок.

«Ну, ребятушки, смотрите,

Вы к царю теперь плывите,

Я ж пойду теперь ко дну

Да немножко отдохну:

Что-то сон одолевает,

Так глаза вот и смыкает…»

Осетры к царю плывут,

Ёрш-гуляка прямо в пруд

(Из которого дельфины

Утащили за щетины),

Чай, додраться с Карасём, —

Я не ведаю о том.

Но теперь мы с ним простимся

И к Ивану возвратимся.

Тихо море-окиян.

На песке сидит Иван,

Ждёт кита из синя моря

И мурлыкает от горя;

Повалившись на песок,

Дремлет верный горбунок.

Время к вечеру клонилось;

Вот уж солнышко спустилось;

Тихим пламенем горя,

Развернулася заря.

А кита не тут-то было.

«Чтоб те, вора, задавило!

Вишь, какой морской шайтан! —

Говорит себе Иван. —

Обещался до зарницы

Вынесть перстень Царь-девицы,

А доселе не сыскал,

Окаянный зубоскал!

А уж солнышко-то село,

И…» Тут море закипело:

Появился чудо-кит

И к Ивану говорит:

«За твоё благодеянье

Я исполнил обещанье».

С этим словом сундучок

Брякнул плотно на песок,

Только берег закачался.

«Ну, теперь я расквитался.

Если ж вновь принужусь я,

Позови опять меня;

Твоего благодеянья

Не забыть мне… До свиданья!»

Тут Кит-чудо замолчал

И, всплеснув, на дно упал.

Горбунок-конёк проснулся,

Встал на лапки, отряхнулся,

На Иванушку взглянул

И четырежды прыгнул.

«Ай да Кит Китович! Славно!

Долг свой выплатил исправно!

Ну, спасибо, Рыба-кит! —

Горбунок-конёк кричит. —

Что ж, хозяин, одевайся,

В путь-дорожку отправляйся;

Три денька ведь уж прошло:

Завтра срочное число.

Чай, старик уж умирает».

Тут Ванюша отвечает:

«Рад бы радостью поднять,

Да ведь силы не занять!

Сундучишко больно плотен,

Чай, чертей в него пять сотен

Кит проклятый насажал.

Я уж трижды подымал;

Тяжесть страшная такая!»

Тут конёк, не отвечая,

Поднял ящичек ногой,

Будто камушек какой,

И взмахнул к себе на шею.

«Ну, Иван, садись скорее!

Помни, завтра минет срок,

А обратный путь далёк».

Стал четвёртый день зориться.

Наш Иван уже в столице.

Царь с крыльца к нему бежит.

«Что кольцо моё?» — кричит.

Тут Иван с конька слезает

И преважно отвечает:

«Вот тебе и сундучок!

Да вели-ка скликать полк:

Сундучишко мал хоть на вид,

Да и дьявола задавит».

Царь тотчас стрельцов позвал

И немедля приказал

Сундучок отнесть в светлицу,

Сам пошёл по Царь-девицу.

«Перстень твой, душа, найдён, —

Сладкогласно молвил он, —

И теперь, примолвить снова,

Нет препятства никакого

Завтра утром, светик мой,

Обвенчаться мне с тобой.

Но не хочешь ли, дружочек,

Свой увидеть перстенёчек?

Он в дворце моём лежит».

Царь-девица говорит:

«Знаю, знаю! Но, признаться,

Нам нельзя ещё венчаться». —

«Отчего же, светик мой?

Я люблю тебя душой;

Мне, прости ты мою смелость,

Страх жениться захотелось.

Если ж ты… то я умру

Завтра ж с горя поутру.

Сжалься, матушка царица!»

Говорит ему девица:

«Но взгляни-ка, ты ведь сед;

Мне пятнадцать только лет:

Как же можно нам венчаться?

Все цари начнут смеяться,

Дед-то, скажут, внуку взял!»

Царь со гневом закричал:

«Пусть-ка только засмеются —

У меня как раз свернутся:

Все их царства полоню!

Весь их род искореню!» —

«Пусть не станут и смеяться,

Всё не можно нам венчаться, —

Не растут зимой цветы:

Я красавица, а ты?..

Чем ты можешь похвалиться?» —

Говорит ему девица.

«Я хоть стар, да я удал! —

Царь царице отвечал. —

Как немножко приберуся,

Хоть кому так покажуся

Разудалым молодцом.

Ну, да что нам нужды в том?

Лишь бы только нам жениться».

Говорит ему девица:

«А такая в том нужда,

Что не выйду никогда

За дурного, за седого,

За беззубого такого!»

Царь в затылке почесал

И, нахмуряся, сказал:

«Что ж мне делать-то, царица?

Страх как хочется жениться;

Ты же, ровно на беду:

Не пойду да не пойду!» —

«Не пойду я за седова, —

Царь-девица молвит снова. —

Стань, как прежде, молодец,

Я тотчас же под венец». —

«Вспомни, матушка царица,

Ведь нельзя переродиться;

Чудо бог один творит».

Царь-девица говорит:

«Коль себя не пожалеешь,

Ты опять помолодеешь.

Слушай: завтра на заре