Универсариум

А еще: дорогущий, но почему-то невкусный кофе, тонны предложений инициативной группы, пара деловых или не особо деловых встреч и пачка бумаг различной важности, поднесенная Диной с таким досточтимым видом и упоением, будто мы здесь спасаем от погибели если и не людей, то как минимум дельфинов.

Но это не разочаровывало меня, как раньше. А представлялось даже немного забавным.

* * *

Видимо, даже Дина каким-то образом почувствовала перезагрузку внутри меня и встретила меня с новой прической – стильно прилизанными волосами с ровным пробором, свисающими в толстую, красиво заплетенную белую косу.

– Доброе утро, Эдуард Валентинович.

Улыбки, которые она мне дарит, настолько ласковые, что мне кажется, что она самый преданный мне человек в этом мире.

– Привет, Динуль. А где же твои шикарные кудряшки?

Моя 23-летняя блондиночка опешила. В ее ярких голубых глазах блеснула детская обиженность. А бордовые губки легонько дернулись от напавшей растерянности. Но всё это не смогло ни на тон омрачить сияние ее светлого лица.

Она уязвленно потянулась рукой к своим волосам, неуверенно коснулась их и тихонько произнесла:

– А вам не нравится? Я решила выпрямить…

– Ну что ты, Динуль! Разве в тебе может что-то не нравиться? Я нарочно не делаю тебе комплиментов, чтобы не надоедать.

И добрейшая улыбка вновь торжествующе сверкнула.

Теперь Дина со счастливым, но немного всё же сомневающимся видом хвастливо поглаживала себя по длинной косе.

Ох, Диночка. Впервые увидев ее, я подумал, что это кукла, – настолько был поражен ее утонченными чертами лица. Ее отполированная кожа словно изготовлена из каучука и окрашена идеально подобранной краской телесного цвета с добавлением секретных дизайнерских оттенков. Ее миленький носик создан, чтобы вдыхать ароматы цветов, а никак не запах моего пота. А губоньки очерчены так, словно они всегда тянутся к поцелую. И к ним всё время хочется тянуться навстречу.

Именно это эстетическое наслаждение красотой Дины, подкрепленное наложенным самим на себя табу на всякие сексуальные поползновения в ее адрес, составляли постоянное удовольствие от ее созерцания.

Ох, Диночка, как же ты хороша!

– Принести вам ваш кофе, Эдуард Валентинович? – она сопроводила меня до моего кабинета и остановилась в дверях.

Я на пижонский манер прыгнул в кресло и забросил ноги на стол.

– Да, только добавь туда что-нибудь вкусненькое.

Изобретательность – не самое развитое достоинство Дины, поэтому я и не ждал от нее необыкновенных идей.

– Сахара побольше?

– Хочу, чтобы еще вкуснее было.

– Может, сливок добавить? Я со сливками пью.

Эх, добавить бы в него еще пару капель твоих сладких слез, вот тогда я бы зарядился.

Зато она ответственно и гарантированно выполнит то, что я ей скажу.

– А знаешь, сделай мне так, как пьешь его ты.

Это вот я здорово сейчас придумал.

– Хорошо, Эдуард Валентинович. Что-нибудь еще?

Я быстро оглядел ее с головы до пят. Худенькая, стройненькая. Грудь небольшая. Талия тонкая. Ножки длинные.

– Пока всё.

И теперь провожал взглядом соблазнительные изгибы ее бедер и выпирающей задницы. Мой неизменный ритуал.

* * *

Я стоял у окна и осматривал город. Давно так не делал. Сегодня это снова стало приятным. Будто меня на пару лет заточили в темницу и теперь вновь возвратили в кабинет на седьмом этаже. И привычный и надоевший пейзаж, с россыпью зданий и подъемных кранов, заиграл новыми красками, вызывая те, первые, забытые эмоции.

– Ваш кофе, Эдуард Валентинович.

Ее лицо было таким довольным, будто она по моему заданию нашла и принесла древний затерянный артефакт, имеющий неизмеримую ценность для мирового культурного наследия, а не вытащила его из кофемашины.

– Надеюсь на твой вкус.

– И я надеюсь, что вам понравится.

Поставила блюдце с кружкой на стол.

Пора начинать совещание.

– Зови всех.

* * *

Стулья, расставленные у стены моего кабинета, заняли девять работников, все мужчины. У каждого из них своя линия в моей предпринимательской деятельности: кто-то занимается действующими ресторанами и ночными клубами, кто-то приискивает новые проекты, кто-то обеспечивает ведение не совсем законных финансовых операций. И еще: каждому сделано строгое внушение о недопустимости любого флирта и подкатов к Дине. Еще этого не хватало!

А кофе действительно отличный. Потом тебя похвалю.

Сегодня мне достаточно было услышать, что текущие проекты не требуют острых вмешательств. Новые месторождения прибыли меня не заботили. Поэтому все усердные доклады на эту тему я слушал с незаинтересованным видом.

Всем спасибо, все свободны.

* * *

– Эдуард Валентинович, к вам на личный прием просится женщина, – сообщила мне по внутреннему телефону Дина.

– Мм! Красивая?

Молчание в трубке.

– Ее фамилия Казанцева, – наконец-то отозвалась она.

– Не слышал о такой.

Новая пауза.

– Так мне ее пропустить к вам?

– А ты ее обыскала?

Юмор – не самое развитое достоинство Дины, поэтому, если шутка озвучена мной по телефону и она не может видеть мою мимику, ей ни за что не понять, говорю я серьезно или нет.

Не стал ждать ее реакции.

– Ладно, пусть войдет, я сам ее обыщу.