Универсариум

А компания состояла из его светловолосой подруги Китти, одетой в белое платье со сверкающими стразами почти по всей поверхности. Из Марка, на котором красовался итальянский пиджак поверх футболки с надписью «СССР». Из его супруги Амалии, шокирующей окружающих своей чумовой высокой прической, напоминающей шар. И из большегрудой Лизы, бликующей в свете прожекторов своим серебряным коротким платьишком без бретелек, едва перекрывающим ее мясистые шары немногим выше сосков и ее крепкие ножки немногим ниже ягодиц. Ох, Лиза! Ты такая трахабельная. И конечно, ты помнишь, кто позаботился о том, чтобы ты сюда попала, несмотря на молчаливое нежелание твоих друзей тебя приглашать.

Я ее захотел. Снова.

– Добрый вечер, – обронил я, пожал руки мужчинам и улыбнулся женщинам.

Все гладко отутюжены и ароматно напшиканы.

– Почему я должен тебя уговаривать прийти? – завизжал Марк. – Что с тобой? Что за апатия такая?

Я скромно пожал плечами.

– Ниче, ниче, сейчас танцульки начнутся, он развеселится, – загоготал Серега.

– А ты чего такой радостный? – легонько шлепнула его по плечу Китти. – Ради телок этих, что ли, пришел сюда? Лишь бы попялиться?

– Ну Кить, ну Кить! Ну я же пошутил так. При чем здесь это? Зачем мне на кого-то смотреть, если у меня ты такая красивая?

– Ясно, ясно, знаем вас, – проныла Китти, окинув сияющими глазами своих подруг и в конце меня.

Судя по тому, что эта светловолосая деточка всё еще тусит в компании Сереги, и по тому, как он с ней мил и обходителен, у них прямо настоящий роман, со всеми его прелестями и разочарованиями. Ну, совет да любовь.

– Он и раньше танцев развеселится, – загадочно ухмыльнулся Марк и подмигнул мне. – Кстати, надеюсь, ты голодный, потому что уже разложили кушанье. Можно трапезничать.

И они все хором засмеялись.

Сегодня в «Сан-Марко» эксклюзивное меню. Которого здесь никогда не было и вряд ли когда-нибудь повторится.

Только водка и черная икра. И ничего, кроме этого.

В центре каждого столика располагалось ведерко. Обычное металлическое ведерко. Необычное лишь тем, что было доверху набито черной осетровой икрой. Приобретенной через короткую цепь посредников у браконьеров. Вокруг ведра в два ряда расставлены бутылки с водкой. А у краев столика – рюмки, блюдца и ложки, большие и маленькие.

Тем, кому все-таки необходимо чем-то запивать горькую водку, здесь по выдуманным правилам могут предложить лишь жидкость, которой, на мой взгляд, противнее всего ее запивать, – обычную воду. Это я знаю еще с юности. Тогда я предпочитал лимонад «Колокольчик». Да даже запивать водку водкой – так демонстрировалась собственная крутость – было легче, чем сбивать горечь простой водой.

– Люди русские! – прокричал Марк во всеуслышание. И, высоко воздев руку, помахал ею для привлечения внимания гостей.

Диджей сделал игравшую песню, в агрессивной электронной аранжировке, немного тише, чтобы его начальник мог не надрываться.

– Прошу всех к столу! Сегодня для нас приготовлены вкусности и пряности. Скоро начнутся песни и пляски.

Надо было еще по углам набросать сена, чтобы после пьянки можно было уложить там красну девицу.

– Гуляяяееем! – звонко проорал Марк и протяжно свистнул.

Гости мгновенно отреагировали радостными воплями, оханиями, аханиями.

Зазвенели хрустальные рюмки и серебряные ложки. Водка потекла водопадами, а икра черпалась, словно уголь, уходящий в паровозную топку.

Я шепнул одному из официантов пару слов, и он прытко помчал к бару.

Другие официанты заполняли рюмки на столах и набрасывали икорку на блюдца.

– Давайте, – схватился за хрусталь Марк. – За доброе начало! – и потянулся чокаться со всеми.

Я не подходил вплотную к столу, не мешая остальным свободно маневрировать, поэтому они вкусили первые глотки алкоголя, не обратив внимания, что я не участвую.

– А ты разве не пьешь, Эдуард? – приблизилась ко мне аппетитная Лиза, коснувшись меня своим голым плечом. Да она почти вся голая в этой маленькой посверкивающей тряпочке, именуемой платьем, которую она постоянно поправляла, натягивая на сиськи повыше.

Ложечка с икрой влетела в ее желанный красный рот.

Ох, хотел бы я сейчас стать этой ложечкой. Не весь.

– Пью, – ответил я и тут же взял с подноса официанта поднесенный специально для меня бокал виски. – Твое здоровье! – И, учитывая, что свою рюмку она уже осушила, легонько коснулся своей тарой ее загорелого носика. – Трунь!

Глоток.

– Эдвард правил не соблюдает, – ехидно заметил Серега.

Он прав. Правил нет.

Буду пить то, что хочу, а не то, чем угощают.