Университет

Однако в глубине души Джиму хотелось плюнуть на университет в Бреа, остаться здесь, рядом с матерью, в родном Уильямсе и скромно вкалывать в местной газетенке, а прошлое забыть как страшный сон.

"Видать, со мной что-то неладно, — подумал Джим, — раз этакий вздор лезет в голову..."

Высоко в небе реактивный самолет тянул за собой широкий белый след, который уже рассеивался у горизонта.

Джим выпрямился, сделал пару наклонов в стороны и нагнулся, чтобы включить двигатель почвофрезы.

"Довольно самоанализа. Подумаю об этом позже — возможно, даже обсужу с матерью. А пока что надо работать и поменьше отвлекаться".

Мотор ожил, зарычал.

Отпустив тормоз, Джим двинулся дальше по каменистой почве, прочь от сарая.

О своих сомнениях он заговорил во время ужина. В награду за тяжкий труд мать приготовила ему бифштекс и яблочный пирог. За ужином, сидя на диване в гостиной, они смотрели телевизор. Во время одной из рекламных пауз Джим сделал добрый глоток молока, прочистил горло и сказал:

— Я вот о чем подумываю: не остаться ли мне здесь?

Мать изумленно нахмурилась:

— Что это ты говоришь?

— Мама, почему-то в этом семестре мне не очень хочется возвращаться в университет. Вот я и прикидываю: а не взять ли академический отпуск? Поработаю какое-то время здесь, осмотрюсь — и решу на досуге, как мне жить дальше.

— Надеюсь, ты просто шутишь? Джим отрицательно мотнул головой. Мать медленно сняла поднос со своих колен и поставила его на кофейный столик. Затем повернулась к сыну и взглянула ему прямо в глаза.

— Вот так бы и отхлестала тебя по щекам!.. Чуть ли не с первого класса школы ты мне талдычил про то, что хочешь учиться в университете! Ладно, мы с отцом делали все возможное, чтобы ты учился, не отвлекали тебя домашней работой, пылинки с тебя сдували. Зато и ты был прилежным мальчиком — душа радовалась. И вот ты своего добился. Теперь остался один-единственный годик до окончания. Ты ходишь в отличниках, стал главным редактором газеты. И вдруг здрасте-пожалуйста — его капризное величество намерено все бросить? Мы с отцом не дезертира воспитывали! Ты же прекрасно знаешь — отец спал и видел, что ты будешь учиться в университете! Судьба подарила тебе шанс, которого были лишены все мы — и твой отец, и я, и все наши родные. А ты что? Этот шанс — да в мусорную корзину?

— Я обязательно вернусь. Но мне нужно какое-то время на размышление...

— Если ты сделаешь перерыв, обратно тебя уже никаким калачом не затащить. Ты вспомни отца — по-твоему, он мечтал всю жизнь корячиться простым механиком? Он бы с радостью занялся чем-нибудь поблагороднее и неприбыльнее. Да вот только возможности не было. А у тебя такая возможность есть! Хорошее образование дает право выбирать, быть хозяином своей судьбы, а не довольствоваться тем, что тебе подсунут обстоятельства. После университета ты сможешь сделать карьеру. Ты не станешь хвататься за первую попавшуюся работу.

— Понимаю, мама, я просто...

— Ты просто что?

Он смущенно отвел взгляд — не зная, что ответить, не смея смотреть ей в глаза. Было ясно, что она разозлилась. И разозлилась по-настоящему. Последний раз в таком бешенстве Джим видел мать много лет назад — когда он старшеклассником неудачно сдал назад в ее "бьюике", врезался в чей-то припаркованный пикап и помял задний бампер. Но и тогда она была в меньшей ярости, чем сейчас. Вот, оказывается, до какой степени серьезно она относится к его высшему образованию! И помыслить не может о том, что сын не окончит университет!

До сих пор Джим как-то не задумывался над чувствами матери относительно его университетских успехов, да и она мало распространялась на эту тему. Но теперь он в полной мере осознал, насколько мать гордится его успехами. И от этого на душе у него невольно потеплело, невзирая на обстоятельства.

Было стыдно за себя, за свое малодушие.

Но как объяснить матери свои темные чувства... этот необъяснимый страх, безымянный тягучий ужас, который шевелится где-то в самой глубине души... Он и себе-то ничего толком объяснить не может.

Внезапно подумалось о Хоуви. Аризонский друг обещал приехать этим летом на недельку, а потом в самую последнюю минуту вдруг отменил поездку. Еще звонил два-три раза и прислал пару ничего не говорящих открыток. Однако с самого мая Джим так и не увиделся с другом.

Это его очень раздражало.

Собственно, именно с неприезда Хоуви все и началось.

Но мать тысячу раз права. Спору нет, бросить университет — значит проявить редкую глупость и черную неблагодарность. И к тому же плюнуть на могилу отца.

И если взглянуть правде в глаза, то, невзирая на всю банальность и всю пошлую избитость этого выражения, образование для Джима — воистину "билет в лучшую жизнь". Сколько бы он ни болтал и чего бы ни думал, он скорее покончит жизнь самоубийством, чем бросит университет!

— Ну, что скажешь? — грозно спросила мать. Он склонился над тарелкой и выдавил из себя улыбку.

— Замечательно вкусный ужин.

— Джим!

— Ладно, я пошутил. Глупая шутка. Извини, пожалуйста.

— Сначала ты говорил, будто это всерьез.