Университет Чароплетства

– Мама… Как обойти защиту? Я еще так мало умею, – в голосе Мартинити послышалось сомнение.

– Бабочка моя, не бойся. Я объясню, просто слушай и верь.

Бес мысленно подивился наивности девчонки. Каждый знает, из мира мертвых нет дороги назад, лишь иное воплощение либо служба Смерти – два пути, и оба не самые лучшие. Даже он, сын Пекла, опасался тех, кто заключил сделку с Бледной Госпожой.

– Милая, встань рядом с «Сердцем», протяни руки к желтым нитям, их можно касаться, они признают тебя.

Девушка безропотно повиновалась.

– Теперь соедини три крайние и начинай вплетать туда чары. Повторяй за мной и ничего не бойся! Совсем скоро я обниму тебя, как прежде, – продолжила жестокий спектакль Шорох.

Ей приходилось сильно концентрировать внимание, чтобы подавлять волю Мартинити, создавая иллюзию. Даже зелья Вехель не смогли полностью ослабить защиту крови древней расы, действия девушки выглядели резкими, рваными. По пути к артефакту она задела несколько ваз с цветами, и ведьме пришлось заглушить звук их падения. Шорох начала злиться, птица давно разодрала когтями ткань кофты и расцарапала плечо Мартинити. Дождавшись, когда Дакаста совладает с энергетическими нитями, Шэдар зашептала заклинание:

– Вариаль тер ирриноэль стания ран… стания онора… стания каррида.

Девушка бездумно шевелила губами, повторяя слова мощнейшей разрушительной силы. Заклинание третьего порядка с посредничеством ночной охотницы легко воплощалось у адептки первого года обучения. Шорох предусмотрела не все, защитный купол над вожделенным артефактом продолжал сопротивляться, искажаясь, моргая, но сдерживая натиск вторжения.

– Грязь Степи, – выругалась ведьма – она отчетливо ощущала магию Ишидана.

Когда любимая кисточка на хвосте беса изрядно поредела, не выдержав нервного ощипывания хозяином, последняя преграда пала. На краткий миг все облегченно выдохнули, и лишь потом до узников дошло, что в победе им помог культист.

– Ну же! Хватай «Сердце», хватай, – простонала ведьма. – Он близко!

Мартинити взяла артефакт и крепко прижала к груди. У беса от счастья заслезились глаза – он очень хотел жить. Тут рогатому в голову пришла мысль о том, что ведьма бросит его и исчезнет. Слезы вновь выступили на глаза, но уже от несправедливости бытия. Однако долго горевать не пришлось, события понеслись со скоростью сорвавшейся лавины.

– Отдай! – приказал убийца, бесшумно возникший рядом с Дакастой.

Ворон в последний момент успел обернуться книгой, и теперь, никем не замеченная, она скромно лежала в темном углу. Мартинити никак не реагировала на слова мага, пребывая в ином мире. В мире, где ей улыбалась погибшая мать.

– Милая, не отдавай! – крикнула Шорох. Бес закивал головой, а Проглот зашуршал ветками.

– Нет! – решительно ответила девушка и шагнула назад.

– Глупая овечка, все равно скоро пойдешь на заклание, – прошипел культист, вскидывая руки и начиная волшбу.

– Он прибьет ее! – В волнении бес не заметил, как обнял ненавистный пенек.

– Напряги мозг, хвостатый, – отмахнулась Шэдар. – Он сам поставил на нее отметку, девчонку избрали в проводники темной сущности, она нужна ему живой. Пока еще нужна.

– Не слушай! Он враг! – продолжила внушать Мартинити ведьма. – Родная, когда скажу – беги и не оглядывайся.

– Нет! – упрямо повторила Дакаста.

Губы убийцы растянулись в улыбке, глаза прищурились в направлении книги, в следующее мгновение в узников понеслось заклятье. Бес взвизгнул, Шэдар успела уклониться – птица взлетела под потолок.

– Беги, милая! – приказала Шорох, уворачиваясь от нового заклинания. Маг бил на поражение.

В стремительно меняющейся реальности ведьма не смогла удержать контроль над сознанием девушки. Мартинити очнулась и удивленно посмотрела сначала на «Сердце», затем на культиста, испуганно вскрикнула и неловко отшатнулась. С душераздирающим воем сработал оповещающий контур, запуская ловушки. И если опыт и отточенные в боевых условиях навыки помогли и Шэдар, и убийце вовремя среагировать, то Мартинити оказалась в плену кольца белого пламени. Впрочем, остальным свобода далась дорогой ценой. Черный маг, сыпля проклятья, держался за окровавленную культю, лишившись кисти, ворон потерял половину перьев и напоминал ощипанную курицу. Визг девушки, злобное карканье, вопли сирены и ругань убийцы – все смешалось в единую ужасающую какофонию.

– Дари, мы умрем? – простонал бес.

– Здесь сдохнет только он, – процедила ведьма.

Птица взмахнула крыльями, роняя последние перья, на лету они превращались в стилеты. Культист и не подумал уклоняться, лезвия врезались в щит и осыпались осколками. Бешеный взор ведьмы остановился на бесе, хвостатый икнул и показал на пень.

– Точно! – Шэдар наклонилась к Проглоту и прошептала: – Ты же спасешь нас? Правда, малыш?

Мартинити