Университет Истинного Зла 2

— И часто он этим допуском пользуется? — со странной интонацией поинтересовался ведьмак и неожиданно оказался рядом со мной. Навис угрожающе, и я едва подавила в себе порыв отстраниться. Вместо этого выпрямилась, запрокинула голову, чтобы видеть лицо Тримала и почему-то не насмешливо поинтересовалась, какое Тёмному до этого дело, а притворно вздохнула:

— Реже, чем мне хотелось бы.

В следующую секунду меня резко дёрнули к себе, и сверкнула третья по счёту вспышка портала. Пришлось спешно закрывать глаза, чувствуя, как земля уходит из-под ног, и подпространство засасывает внутрь. Портал, поддаваясь эмоциям своего хозяина, зло швырял меня из стороны в сторону, а после выплюнул на что-то мягкое и пружинящее.

Я мгновенно подскочила, но тут же была пришпилена к кровати воздушными стрелами. Невидимые жгуты обвили запястья и щиколотки, не оставляя малейшей возможности двигаться.

— Что вы делаете?! — воскликнула я, зло сверкая глазами на стоящего передо мной Тримала. Тот со странным наслаждением наблюдал за моей беспомощностью. Весь такой сильный, властный, уверенный. Стоял расслабленно и так же расслабленно, даже лениво расстёгивал пуговицы чёрной рубашки, обнажая рельефный торс. Губы мужчины изогнулись в неожиданно жёсткой усмешке, полной осознания собственного превосходства.

— Что я делаю? — повторил ведьмак тихо, не отрывая от меня взгляда непроницаемо чёрных глаз. — Пока ничего. Но позже я собираюсь продолжить то, что мы начали пять месяцев назад. На этот раз в моей комнате, а не в коридоре, так что нам никто не помешает.

Рубашка соскользнула на пол, звякнула пряжка ремня, а воздушное щупальце потянулось к пуговицам на моём платье. Но тут же зашипело, наткнувшись на невидимый барьер. Но я зашипело намного громче и яростнее.

— Ты слишком переоцениваешь свои возможности, Тёмный, — повинуясь моей воле, воздушные путы рассеялись, и я с наслаждением растёрла запястья под ошеломлённым взглядом ведьмака. — Боюсь, без моего согласия ты не сможешь продолжить начатое. Надо ли уточнять, что согласие теперь тебе точно не светит? — проговорила я, чувствуя, как магия выходит из-под контроля. Ярость и страх выплёскивались наружу, но теперь вокруг плясала не только некромантия. Огонь ластился к моим ногам, словно щенок, ветер завывал под потолком, деревянная кровать разваливалась на куски, которые тут же подхватывал вихрь.

И в этом хаосе оказался неожиданным вопрос Тримала:

— Наяда?

Услышав собственное имя, я вздрогнула. Словно по щелчку, царящая вокруг магия рассеялась, обломки кровати рухнули на пол, огонь перестал оставлять проплешины в ковре, некромантия не пожирала цветы на подоконнике.

Я метнулась к зеркалу, которое чудом уцелело во время моего срыва, и обессиленно опустилась на пол. В отражении то же самое сделала девушка, Тёмное происхождение которой выдавали чёрные волосы и суженные от ярости змеиные зрачки. Единственная особенность, доставшаяся мне от саламандра.

— Так ты… жива? — явно усомнившись в собственном зрении, вопросил ведьмак. Я только спрятала лицо в ладонях и завалилась на бок. Откат в виде смертельной слабости не позволял мне шевельнуть даже пальцем, и говорить я тоже не могла. Глаза смыкались против воли, и теперь даже взглянуть на подошедшего ведьмака не получалось. — Не стоило высвобождать столько силы, Римо, вы теперь ещё несколько дней не сможете вернуть эльфийский облик. И придётся вам, всё-таки, этот день провести в моей кровати. Вечером вернётся ваш отец, придумаем вместе, что делать.

Меня осторожно подхватили на руки и почти сразу уложили на мягкую постель. Думать о том, что кровать превратилась в щепки, было откровенно лень, поэтому я сразу смирилась с действительностью. И даже с тем, что три верхние пуговицы на моём платье расстегнули, позволяя мне дышать глубже. Только одна мысль пробудила во мне желание сопротивляться, но сил от этого не прибавилось, так что пришлось молчать о том, что меня может забрать Мирридиэль. Скоро я и об этом забыла, провалившись в неспокойный сон.

Глава 2

И вновь залитая кровью поляна. Вновь эти чавкающие звуки под босыми ногами и запах смерти повсюду. Я склоняюсь над безжизненным телом своего возлюбленного, на лице которого застыла гримаса боли и ненависти. Провожу дрожащими пальцами по посиневшим уже губам, убираю липкую прядь цвета спелой пшеницы, легко касаюсь острых кончиков длинных, торчащих почти горизонтально ушей. Они так очаровательно краснели, когда Эрос смущался. Но теперь эти уши навсегда останутся бледны. И в этом виновата я.

— Не стоит жалеть о содеянном, милая, — Смерть сжала моё плечо, — ты спасла множество жизней. К тому же, сейчас нет времени на меланхолию, слишком долго ты отсутствовала. Пора возвращаться к работе, Кларисса, миллиарды душ ждут тебя. Теперь они, наконец, сумеют упокоиться, — ледяная рука легла на мою ладонь. — Идём.