Унижения плоти

В фильме «Страх высоты»[3] Мел Брукс чистит зубы в ритме прикольного речитатива: «вверх и вниз, вверх и вниз! Вправо, влево, вправо, влево!» Я видел этот фильм, когда учился в средней школе, но никогда не забывал это скандирование. Пару лет назад я чистил зубы, произнося эти слова в голове, и подумал, что было бы интересно написать историю о человеке, который был бы одержим гигиеной полости рта.

Хелен увидела его в первый раз — или, скорее, заметила его в первый раз — в продуктовом магазине. Это был не ее обычный продуктовый магазин, это был «Вонс»[4] с автострады, по пути к ее сестре Тине в Норуолк. Она остановилась там только потому, что Тина позвонила ей на мобильный и напомнила купить вина на ужин. Хелен выбрала супермаркет совершенно случайно, но мужчина в отделе зубной пасты и ухода за волосами, который так пристально смотрел на нее, показался ей смутно знакомым, и она задумалась, стоит ли волноваться.

Она была репортером «Лос-Анджелес Таймс», так что преследователь не исключался. Многие психи, зацикленные на тех или иных горячих проблемах, часто беспокоили репортеров, освещающих эти темы. Но она была обозревателем. Модным обозревателем. Она писала о весенних тенденциях и осенних линиях, об Иссаке Мизрахи,[5] а не об израильтянах и арабах, и до сих пор не получила ни одного письма с угрозой. Впрочем, все когда-нибудь случается в первый раз, и правда заключалась в том, что в наши дни модницы стали куда более фанатичными, чем раньше.

Увидев его на следующее утро на бензоколонке близ Сенчури-Сити, она попыталась убедить себя, что это просто совпадение, один из тех моментов, когда мир тесен, но она знала, насколько это маловероятно, и в конце концов заправилась на три доллара, а не на двадцать, и быстро уехала, пока мужчина все еще был занят, получая сдачу от служащего.

Однако на следующий день, когда Хелен увидела, как он идет по тротуару возле парковки «Таймс», она была уверена, что он преследует ее. Как обычно, она поехала к подземке и вернулась с овощным салатом и диетической колой, чтобы поесть у себя за столом. Она припарковалась на стоянке, вышла и, запирая дверцу машины, посмотрела на тротуар.

Это был он, проходил мимо ворот.

Он не смотрел на нее, не оборачивался, продолжал идти вперед. Не могло было никакой другой причины, чтобы он был здесь. Три раза за три дня? Вонс в Норуолке, заправка в Сенчури-Сити, теперь центр Лос-Анджелеса?

Он преследовал ее.

Мужчина был моложавым — где-то между двадцатью и тридцатью годами, как ей показалось, — чисто выбритым, с короткими волосами и довольно хорошо одетым: джинсы, теннисные туфли, рабочая рубашка из шамбре. Тем не менее в нем витало ощущение какой-то изношенности, неопределенности, казалось, что-то в нем было не в порядке, что он только притворяется обычным парнем.

Хелен поспешила внутрь здания, быстро проинформировала охрану и наблюдала из-за зеркальных окон, как Джей Си и его помощник Элвин пересекли стоянку, вышли на тротуар и разделились, чтобы прочесать противоположные стороны квартала. Они не нашли его, но когда вернулись, она попросила их отмотать запись с камеры наблюдения периметра. Она указала на мужчину, когда он проходил перед камерой. Джей Си остановил пленку и внимательно посмотрел на экран.

— У него что-то в правой руке, — сказал начальник службы безопасности. — Видите? Трудно сказать, нож это или нет, но мне кажется, что да. Думаю, у вас серьезные проблемы, мисс Питерс.

Потрясенная, она вернулась к своему столу. Джей Си сообщил об этом инциденте в полицию, сделал копию видеозаписи и велел Элвину, когда она будет уходить с работы в пять, вывести ее из здания и сопроводить через темную парковку к машине.

Когда она вернулась домой, мужчина стоял через дорогу напротив ее дуплекса.[6]

Он действительно сжимал что-то похожее на нож, и первое, что она сделала, вбежав внутрь здания и заперев дверь, — вызвала полицию. Ее сердце колотилось так сильно, что она чувствовала пульсацию в горле. Ее голос звучал истерично, когда она выпалила полицейскому диспетчеру, что ее преследуют и что она только что видела мужчину, стоящего на другой стороне улицы напротив ее дома.

Диспетчер хотел, чтобы она оставалась на линии, но, несмотря на то, что Хелен находилась в кухонной нише и ее не было видно ни из одного окна, она все еще чувствовала себя уязвимой. Поэтому она пошла на компромисс и оставила телефон на кухонном столе, а сама вернулась в гостиную, чтобы задернуть шторы.