Unknown

Значит… скорее всего, Леша уже все знает. Но пока что ничего не сказал отцу, как и предполагал Макар. Я нервно прошлась по номеру, потом распахнула шкаф с одеждой. Выбирать не пришлось, мой имидж совсем другой, а мой жених просто завалил меня подарками и новыми шмотками. Баловал нереально. Он с пониманием отнесся к моему решению не брать «мои» старые вещи из дома «родителей». И это хорошо, потому что мой размер был намного меньше, чем у Марии Криштофской, и я ниже ростом. Макар сказал, что она умерла в маленькой частной клинике, в которую тот приказал ее перевести. Я там побывала, даже пролежала несколько дней. Впервые мне было немного не по себе. Я «примерила» чужую жизнь. Одно дело просто играть, а другое – играть чью-то роль. Кого-то, кто уже умер. Я изучала ее биографию как произведение – наизусть. Ее привычки, ее вкусы, предпочтения. Та Маша была хорошей девушкой, образованной, умной. Она уехала от родителей, когда поняла, что отец погряз в долгах. Вернулась обратно спустя несколько месяцев, потому что тот пытался покончить с собой. Тяжелая у нее была жизнь. Я эту жизнь забрала. Впрочем, она уже ей не нужна.

Я переоделась и спустилась в кафетерий внизу. Заказала себе чашку черного кофе. Посмотрела на часы. Они уже точно прилетели. Еще пару минут, и я встречусь с ними обоими. Главное, не выдать себя. Дышать ровнее. Вспоминать все, что говорил Макар, и все, что я выучила.

Но все равно нервничала, курила сигарету за сигаретой. Алексею Дмитриевичу это не понравится, он снисходительно относился к моим вредным привычкам, но взял с меня слово, что я начну уменьшать количество сигарет. Я пообещала. С момента нашего знакомства прошло почти три месяца, все это время я провела с ним. Он не отпускал ни на секунду. Между нами все зарождалось очень красиво, очень трепетно, и я ему за это благодарна. Никто и никогда не относился ко мне так, как он. Трудно было менять стиль отношений на романтические, после Леши, с которым все сгорало в пепел, мне Алексей Дмитриевич нравился как человек.

Сидела тогда вся в слезах, в его объятиях после визита на кладбище. Он жалел, а я ревела. Наверное, в этот момент я реально вошла в свою роль, представила себя на месте той, другой Маши. Я знала, что очень ему нравлюсь, но он бы никогда не решился. Но именно тогда, когда Алексей вытирал мои слезы, я обхватила его лицо руками и поцеловала в губы. Сама. Это было как-то правильно, нежно. Он не ожидал, руки мои перехватил и целовал долго каждый пальчик. Так все и началось. Он забрал меня с собой. Поначалу прятались от прессы, от фотографов. Он возил меня за собой везде, постепенно посвящая в свои планы, свою работу. То, что и требовалось Макару. Вначале я просто присутствовала при его бесконечных разговорах по телефону, потом он работал при мне, а я заглядывала ему через плечо и кормила с ложки ужином, потому что он никогда не успевал нормально поесть. По утрам мы вместе ездили в спортзал. Я привыкла к нему. Как-то незаметно, даже удивительно для самой себя. Мне не нужно было притворяться, что я испытываю к Алексею теплые чувства. Конечно, в них не было примеси эротизма, но он вызывал во мне глубокую симпатию. А когда пришло время решать возвращаться ли мне в Штаты или остаться с ним, он сделал мне предложение. Нет, не говорил красивых слов о любви, не стал на одно колено. Он просто грустно сказал:

«Я снова начал жить. Не существовать, как четко отлаженный бюрократический механизм, а именно жить. Когда ты со мной – я дышу полной грудью. Отпущу тебя и снова начну задыхаться. Знаю, что это неправильно, эгоистично, что ты достойна самого лучшего, но я должен это сказать, а решать только тебе. Я просто хочу видеть тебя рядом каждый день, хочу заботиться о тебе, хочу, чтобы ты кормила меня по вечерам фруктовыми салатами. Если ты согласишься – я стану самым счастливым человеком. А если откажешь, я все равно буду счастлив, потому что эти несколько месяцев я жил в сказке».

На следующий день он купил мне колечко, и мы перестали прятаться от журналистов. Назначили день свадьбы. Макар поздравил меня с победой… а мне почему-то казалось, что я проигрываю что-то очень важное, что-то, чего никогда не купить за деньги. Первую информацию от меня мой Хозяин уже получил. Теперь терпеливо ждал, когда мой муж начнет посвящать меня в другие секреты. Макар сказал, что я всего лишь буду собирать сведения. Он скажет какие. Больше от меня ничего не требуется. А мне кажется, что кого-то убить быстро, одним выстрелом в грудь прямо на площади гораздо легче, чем медленно предавать того, кто тебе доверяет. Но я все же научилась засовывать эмоции в дальний угол, справляться с ними. Я не имею права на сочувствие. Я Кукла. В меня играют, а я должна играть свою роль до конца, но самая главная все же впереди, когда Никитин-младший появится снова на горизонте. И он появился…