Unknown

— Не уверена, что хочу оторваться по полной, — вздохнула я и состроила ей гримасу. Я не хотела отрываться, хоть и знала, что ради Элис я готова это сделать по полной. Что может быть нелегко, учитывая мое положение.

Я росла послушной девочкой. Самая младшая из пятерых детей: у меня есть еще три брата и одна сестра. Причем все они были неуправляемыми. В семье с безумными братьями и сестрами ты не можешь тоже стать безумной. Ты становишься послушным ребенком. Ты становишься ребенком, в котором родители души не чают. Ты становишься паинькой. Всю свою жизнь я была именно такой, до того как попала в колледж. Я уехала туда с намерением поразвлечься. И я развлекалась. Однако это были не такие развлечения, как занятия сексом с новым горячим парнем каждую неделю. Временами мы веселились, когда покуривали марихуану с тремя друзьями в темной комнате и обсуждали сексуальных парней. Но не поймите меня неправильно, в глубине души я и правда хотела быть одной из тех уверенных девушек, которые просто выходят на улицу и оказываются в постели с любым, кто им понравился. Вот только я не обладала тем типом характера, который позволял бы мне это делать.

Вместо всего этого у меня было два продолжительных романа с двумя самыми обычными парнями, секс с которыми тоже был самым обычным. Когда я выпускалась из колледжа, то снова была одинокой. На тот момент мне было двадцать два, и мне казалось, что я так же скучна, как и когда только пошла в школу. Я поставила себе цель измениться раз и навсегда. Даже если ради этого мне пришлось бы выставить себя на посмешище на свадьбе Джоанны.

***

— Помни про пять бумажек, — подмигнула мне Элис, когда на следующий день мы заходили в церковь. Мы обе были слегка навеселе после бесплатных Мимоз, которые мы выпили во время завтрака. — Просто представь, как много всего ты сможешь купить на эти деньги.

— Сто долларов еще никого не сделали миллионером, — засмеялась я, закатив глаза. — Я думала, ты уже забыла про свое дурацкое предложение.

— Так и есть, но потом я увидела Люка и Джоанну, и меня чуть не стошнило, — скривилась она. — Мне было бы намного лучше, если бы я знала, что кто-то переспал на её свадьбе. Это стало бы грязной шуточкой, о которой никто, кроме меня, не имеет понятия.

— Ну, об этом знала бы еще я, да и сам парень тоже. — Мы неуклюже остановились у церковной скамьи и продолжили разговор. — Кроме того, не думаю, что нам уместно говорить на эту тему, когда мы стоим перед Богом.

— От Джоанны Бог тоже не в восторге, — со вздохом парировала Элис. — Прости меня, Отче, ибо я согрешила. — Она быстро перекрестилась и сморщила нос. — Забудь, не надо никаких интрижек, и не надо стараться облегчить мне страдания.

— Но моя интрижка с кем-нибудь в любом случае не должна делать тебя счастливее, Элис, — засмеялась я, а затем огляделась по сторонам. — Может присядем? Мне кажется, мы рановато пришли.

— Да, похоже на то. — Она пожала плечами. — Или, может, сбежим отсюда и пропустим еще по паре Мимоз? Это даже звучит более заманчиво.

— Нет, мы не можем просто взять и сбежать. — Она рассмешила меня своим предложением, хотя я и сама была совсем не в восторге сидеть на свадьбе двух людей, которые мне совсем не нравились.

— Ну пожалуйста, — с надеждой обратилась ко мне Элис, а я залилась смехом, когда она изобразила, как опрокидывает стаканчик-другой. Я почувствовала, что на меня кто-то пристально смотрит, когда от смеха запрокинула голову назад. Я оглянулась налево и заметила в двухстах ярдах от нас высокого темноволосого мужчину, который казался задумчивым, а на его лице читалось явное неодобрение. Я попробовала ему улыбнуться, но вместо ответной улыбки он высокомерно приподнял брови и отвернулся.

— Вот кретин, — шепнула я Элис, от моего смеха не осталось и следа.

— Кто кретин? — Она покрутилась по сторонам, потом обернулась к выходу, но тот грубиян уже исчез из вида, а к нам подходила группа пожилых женщин.

— Там только что был один парень, он смотрел на меня, будто я ему чем-то обязана или что-то в этом роде. — Я почувствовала, как мое лицо покраснело от гнева от одной мысли о том, как высокомерно он посмотрел на меня. — Не знаю, что он о себе возомнил, но вот уж не думаю, что в церкви не подобает смеяться.

— Да, странно, — согласилась Элис. — Может быть, он родственник Джоанны или еще что-нибудь. По мне, так у нее вся семейка из одних выскочек. Для нее каждый недостаточно хорош.

— Но я не понимаю, почему он таращился на меня, — добавила я. — Я же не делала ничего плохого.

— Забудь о нем, наверняка, ему просто нужно потрахаться, — громко вставила Элис, а я застонала, увидев стоящего за ее спиной священника.

— Здравствуйте, Отец, — робко промолвила я с пылающим от стыда лицом.

— Здравствуйте. — Он обжег меня взглядом, и я поняла, что он слышал Элис и мог подумать, что нам обеим надо покаяться, хоть ни одна из нас и не была католичкой. Он зашагал дальше, а я ухватила Элис за руку.

— Давай выйдем и дождемся, когда придет побольше людей. У меня такое ощущение, будто мы выставляем себя на посмешище.

Закатив глаза, Элис возразила: