Unknown

Гилберт сцепил руки и положил на них подбородок, внимательно посмотрев на сестру.

— Вот как…

— Отец, Белла так и не спустилась тогда?

— Нет, и я очень рад, что она ничего не слышала.

— Я слышала все, Гил.

Он встал и медленно подошёл к окну, посмотрел на неторопливо текущую реку, это зрелище всегда его успокаивало и помогало принять верное решение. Сейчас оно понадобится.

— Что ты слышала? Я говорил ночью с отцом, когда вернулся от Вайнантов. Он сказал, что тебя не было.

Белла горько усмехнулась.

— Он был так поглощён услышанным, что не заметил, как я спустилась и спряталась за колонну.

Гилберт удивлённо посмотрел на нее.

— Спряталась? Почему?

— Ты ещё спрашиваешь? Отец тебе не рассказал?

— О том, что рассказал Клайд, не должен знать никто.

— Конечно, отец.

— Клайд хотел убить эту Роберту, Гилберт. Я слышала собственными ушами.

Он глубоко вздохнул, подошёл и сел на край стола рядом с сестрой, слегка наклонился, посмотрев ей в глаза.

— Эта Роберта, как ты сейчас выразилась, его законная жена и теперь наша родственница, как бы ты к этому ни относилась.

— Я все расскажу Сондре, Гил. Все! Пусть знает, с кем она чуть не связала свою жизнь!

Гилберт предостерегающе положил ладонь на ее плечо, останавливая. Покачал головой.

— Отец приказал, чтобы никто не узнал об этой истории. Я этот приказ поддерживаю и с ним согласен. Матери и Майре — также ни слова.

Белла вскочила, отбросив его руку.

— Нет! Ты не смеешь мне указывать! Ты не видел Сондру, что с ней творится, что это чудовище с ней сделало!

Гилберт только усмехнулся, глядя на эту вспышку ярости.

— Чудовищем он чуть не стал, Белл, но вовремя произошло чудо, благодаря которому он остался человеком. Не находишь?

Усмешка внезапно исчезла с его лица и он медленно произнес, чеканя каждое слово, глядя сестре в глаза.

— Я не видел Сондру, но она звонила мне с Двенадцатого, когда получила от Клайда письмо. Ты знаешь об этом?

Поражённая Белла молча покачала головой. Гилберт улыбнулся уголком рта.

— Она не поделилась со своей лучшей подругой?

Белла вторично покачала головой, закусив губу. Гилберт продолжил.

— Она спросила, что я с ним сделал, Белл, что он так изменился.

— Что ты ей ответил, сказал правду?

— Да, правду о том, что ее верной тени больше нет. Ее Клайди-маленького больше нет. И от того Клайда, что есть, ей лучше держаться подальше.

Белла встала, и прошлась по кабинету, проведя ладонью по корешкам книг в шкафу, повернулась к Гилберту.

— Она не смирится, Гил. И она возненавидит его. Лучше бы Клайду и его… жене… Лучше им уехать из Ликурга.

Гилберт пожал плечами.

— Ты сейчас передаешь угрозу Сондры Клайду, Белл? Или это твои слова?

— Мои. Но настроение Сондры именно таково. Она не смирится с тем, как Клайд с ней поступил, чем бы он ни руководствовался. Он — виновен.

— В чем? В том, что решил поступить честно по отношению к Роберте?

— А Сондра? Чем она виновата? Чем заслужила эту боль, это страдание?

Гилберт выпрямился и глаза его заледенели при этих словах.

— Страдание?

— Да, страдание! Она ведь любила его! И до сих пор любит, уверена.

Он пренебрежительно махнул рукой, услышав это.

— Игра, Белл! Все это началось, как игра, чтобы позлить меня, забыла? Месть за прошлое. Помнишь? Хорошо помнишь?

— Но ведь игра закончилась, когда они полюбили друг друга, Гил!

— Нет, игра просто перешла в другую игру, ещё более интересную и захватывающую. Игру в любовь. Не спорю, Сондра отдалась этой игре искренне и самозабвенно. Она сама поверила в нее. А наш Клайди…

Гилберт резко взмахнул рукой, прерывая себя.

— Белл, к чему вообще этот разговор? Зачем ты пришла?

— Не знаю… Гил… Но надо же что-то делать… Сондра…

— Ей придется смириться и принять произошедшее, дорогая моя сестрёнка. Или тебе тоже больше по душе Клайди-убийца, ведущий Сондру к алтарю? Клайди, утопивший свою беременную любовницу ради нее! А если по правде, уверен, дело там даже не в Сондре — наш двоюродный братец жаждал богатства и положения, которые он получил бы с этим браком. Дурачок… Как был приблудой, приблудой и остался бы. Скажешь, я неправ?

Белла смертельно побледнела при этих беспощадных словах и зажала руками уши. Окаменевшее лицо ее двоюродного брата, его ладонь на смятой газетной вырезке. Ужас, исказивший лицо отца… Жуткая слабость в ногах и головокружение, холод камня колонны, к которой она без сил прислонилась с одной мыслью — не упасть… только не упасть…

Голос Гилберта прорвался сквозь страшное воспоминание и вернул Беллу в его кабинет.

— И потому ты ничего не расскажешь Сондре об услышанном вчера.

Белла медленно кивнула, соглашаясь. Слишком это страшно.

— Но она ждёт от меня ответа, я обещала ей хоть что-то узнать…

— Так и скажи, как оно есть. Клайд одумался и поступил так, как и должен был поступить. И сделал выбор.

— Гил, но почему? Если он тогда…

Гилберт запрокинул голову и рассмеялся, Белла изумлённо посмотрела на него.

— Как это забавно, правда, сестра?

— Что забавно?

Он внезапно стал очень серьёзен, сел обратно за стол и посмотрел в глаза Беллы, прищурившись.