Unknown

Латуш был наказан за свою гордыню и не смирился. Прошло время, а он не смирился всё равно, всегда съедая всю добычу без остатка, не отдавая Богу ни кусочка. И Он прислал Духов. И сделал его спутников Могучими, подарил частичку мощи Творца. Разрушительную частичку…, а ему вот шиш с маслом, вместо Дара. Конечно, все они получили силу, скорость, выносливость, раны заживают очень быстро, но были и минусы, как например кровь, которую теперь регулярно приходится пить. Латуш даже вздрогнул, вспомнив, как они узнали об этом минусе полученной мощи. А он всё удивлялся, Творец дал им частичку своей силы, но никаких последствий – так не бывает. Джангрух жесток и безумен, его сила, даже если это крошечный кусочек, не может быть вся целиком из плюсов. Но минусов довольно долго никто не видел. Пока Мали вдруг не начала хандрить, за ней Тарзан, потом начало лихорадить Алишу. И в одной из подворотен очередного европейского городка, Тарзан вдруг обезумел – напал на прохожих и стал пить их кровь. Впился в шею, выпустив клыки, и они не успели ничего понять, как вдруг видят, что тоже впиваются в шеи других прохожих. Тогда-то Латуш и понял всё – истинная суть кровавого разрушения, вот чем наградил их Джангрух. Разрушительная суть духов джунглей, таков был Его дар. И заодно стало ясно, почему Духам, иногда приносили жертвы в виде живых людей – давно приносили. Истории о том, остались лишь в древних легендах, ставших сказками. И ведь не верил никогда, думал, духи, пьющие кровь, просто сказка. Зачем духам джунглей пить кровь людей? Глупость же несусветная…, а оно вот как получается. Вот что подарил им жестокий Отец.

При этом не сделав их духами, а лишь наделив их мощью этих серолицых, остроухих монстров, что кормили его далёкие предки, отдавая им своих дочерей и сыновей, если не могли захватить пленников для этой цели. Как говорят легенды, иначе было нельзя – если подручные Творца, не получали платы кровью, они обрушивали свой гнев на всех подряд и целые деревни, в одну ночь, превращались в гигантскую мясорубку.

Но Джангрух решил ещё и посмеяться – они получили дары, каких не было у духов.

А Латуш не получил. И теперь обречён видеть…, он вдруг вздрогнул, мысль оборвалась.

Что если он не получил дара, не просто из мелочной насмешки, а…, Латуш громко сглотнул и поспешно ощупал уши, не заострились? А кожа не сереет? Что если Духи джунглей, превратили его в себе подобных и вскоре он утратит память, станет серым монстром, будет бродить по джунглям, приглядывая там за извечным порядком и пить кровь жертв, что будут давать ему окрестные племена? А по ночам, будет растворяться на тысячи пылинок и опадать наземь, что бы с наступлением ночи снова подняться и искать новой крови?

От ужаса Латуш чуть не обделался, но чудом удержался от столь поспешного и святотатственного шага – обделаться рядом с жертвой Творцу, всё равно, что укусить его за пятку. Обидеться он может и всерьёз, а тогда от Латуша мокрого места не останется. Одно дело слова – Джангрух настолько горделив, что отказался понимать слова людей, он вникает лишь в эмоции, идущие с обращением к нему. И если откликается, делает то, чего человек желает на самом деле, а не то, что произносят его глупые и лживые уста. Можно даже материть Джангруха – он не поймёт ни слова, но слово и дело, суть вещи разные. Обделаться во время священного ритуала, по сути, присовокупив к дару порядочный шматок этого самого – вот такого оскорбления Творец не пропустит никогда. Обязательно отомстит, ибо жестокость его не знает границ. Тут хочешь, не хочешь, а нужно держаться. Хоть пальцем затыкай всё что можно, хоть палку туда воткни, но держаться просто необходимо, а то ещё и внукам твоим горя хапнуть придётся с безумия Творца.

Латуш глянул на жертву - лежит, не шевелится, померла уже. Прислушался к себе. Вроде справился с неожиданным бунтом организма. Соблюдая максимум осторожности, Латуш расслабил пальцы. Вроде не течёт. Полностью отпустил хозяйство, расслабил обе руки и замер, готовый немедленно сжать пальцы снова – да нет, вроде всё в порядке. Ну, вот и хорошо.

Он опёрся рукой на плечо жертвы и снова глянул на горизонт. Как-то задумался, мысли ушли далеко от этого места и времени, туда, когда он был счастлив и вместе со своим сыном, поедал мясо очередной жертвы с общего костра. Особенно запомнился тот день, когда жертв было сразу шесть – все сочные, мясистые. Охотники из враждебного племени. Не туда свернули и угодили в ловушку, словно дар самого Творца! А кто ж от подарков отказывается? Съели их…

Ладонь стало сильно холодить. И гладенько как-то там стало под пальцами. Чего это, а?

Латуш глянул вниз, и плюхнулся на задницу, издав очень странный звук.

На бетонной крыше, лежал металлический человек. Тот же самый, с тем же порезом на шее, в той же форме со значком на груди - абсолютно тот же мужик.

Но металлический.