Unknown

На них никто не смотрел, никто не обернулся, не бросил даже скользящего взгляда, они шли по улицам Вашингтона, словно бы став невидимками. Это временно конечно, но до машины они дойдут. А потом найдут отель и смогут привести себя в порядок. Соня отмоет кровь с лица и шеи, он сменит одежды и тоже смоет кровь с шеи – когда голову отрубили, она ведь фонтаном…, кстати, ему тоже нужно поесть. Выбирать придётся из посетителей отеля. Немного страшновато стало – ведь теперь он знает, что за ними следит невидимая женщина в хиджабе, которая на них теперь злая сильно-сильно. Есть расхотелось, но ненадолго – всё равно придётся рискнуть. Может всё и обойдётся…, Арчи тяжко вздохнул. После сегодняшнего инцидента, счастливый финал, стал казаться чем-то этаким нереальным, словно бы родом прямо из глупых детских сказок.

Они остановили машину. Закурили. Водитель глотнул пива и передал бутылку тому, кто сидел на соседнем сидении. Тот повторил жест и отдал бутылку на заднее сидение.

-Не, - сказал водитель, - гонево пацаны. Тут же ебучий склад. Заброшенный хуй знает когда.

-Я те говорю Штык, отвечаю – отсюда воняет чем-то непонятным.

-Так хули Саня, - Штык ткнул сигаретой в лобовое стекло, огонёк отвалился и упал на коленку, - ай блять! – Штык поспешно стряхнул огонёк и снова глянул на здание впереди. Они остановились на площадке, с потрескавшимся асфальтом. Перед ними обветшавшее здание, утопающее в зелёных насаждениях, нынче, по случаю поздней осени, ставших жёлто-красными, да с белесым налётом – снег ночью шёл. Скоро этот снежок стает, небо чистое, солнышко печёт, хоть и слабенько, но к обеду снег исчезнет. – Чё там вампирам делать? А воняет – так это наркоманы там, молодёжь, позасрали поди всё, да обоссали нахер. Вот и…

-Кровью несёт. И трупачиной. Колян, скажи ему.

-Да. – Мужчина на заднем сидении, передал бутылку обратно Штыку. – Пахнет мертвецами, там трупы есть. Некоторые давно лежат, а некоторые свежие. Их много там.

-Ну, не знаю…, - Штык выбросил бычок в окно. – Ладно, глянем, там решим. Пошли пацаны.

Штык открыл дверь, вышел и потянулся до хруста позвонков.

-Эх! От проклятого седла, крыша съехала с ебла!

-Гы. – Сказал Шкет.

-Какое ещё седло? - Спросил Колян.

-Забудь братан. – Штык проверил пистолеты и снова сунул их за пояс. – Потопали короче.

Все трое двинулись к воротам большого прямоугольного здания, когда-то служившего складом, неизвестного свойства и характера. Наследие канувшего в лету СССР…, из которого пахло мертвецами. Да, Штык остановился у ворот и сказал нехорошее слово. После чего посмотрел на своих спутников.

-В натуре, пацаны, трупачиной несёт.

-Не только. – Шкет взялся за ржавую скобу, служившую тут дверной ручкой и потянул.

Со скрипом зловещим, створка открылась и свет с улицы, дополнил скупое освещение сего местечка. Узкие окошки под потолком, пропускали немного света, падал он и из пары рваных дыр в крыше, лишённой чердака, но даже с приоткрытой створкой ворот, в помещении всё равно царил полумрак. Сам по себе зловещий такой. А тут…

-Святое Говно! – Высказался Штык тихим шёпотом, едва войдя внутрь. Он отшатнулся, но врезался спиной в закрытую створку ворот и остановился.

-Это…, ужасно. – Прошептал Колян, застыв на месте.

-Ага…, это да, в натуре. – Добавил Шкет, не бледный, не испуганный, а такой вот даже возбуждённый весь…, эмм, он облизывается что ли? Показалось, наверное…

-Шкет. – Позвал Штык. Парень ответил невнятным бульком и сделал ещё пару шагов.

-Братан, ты куда? – Снова говорит Штык. Ноль реакции. На корточки сел.

А вокруг, у всех стен – трупы. Разного возраста и пола, разной степени разложения. Есть и совсем свежие. Лежат вповалку. По тухлым, там ничего непонятно, а вот свежие – даже не бледные, у них кожа как лист бумаги. И глаза по полтиннику, на лицах застыла гримаса ужаса, глотки порваны в лоскуты, словно к ним присасывалась гигантская пиявка. Картина знакомая – он уже видел такое, так что в ступор, как Колян, не впал. Шкет тем более – он как раз и был тем художником, который нарисовал похожую картину, единственным свидетелем коей, был Штык…, только в той картине, не было пяти гробов, посреди помещения. И полумрака зловещего и смрада от кучи мертвецов и грязного пола и жутко скрипевших ржавых цепей в дальнем углу здания и…

-Шкет! Ну, ты пиздец в натуре…

Штык руками всплеснул, головой покачал.

-Шо? – Булькнул Шкет, отрывая новый кусочек гнилой плоти от трупа и пихая его себе в рот.

-Ты трупачину жрёшь блять. – Кривясь от отвращения, молвил Штык.

Шкет замер, с не дожёванным куском мяса от гнилого трупа во рту и свежеоторванным в руке. Сглотнул, с видимым сожалением скривил лицо, положил кусочек на место, прижал пальцем, типа так оно и было с самого начала. Поднялся на ноги, потоптался.

-Ебать! Лёха, в натуре не могу…, сорян пацаны, душа требует.