Читаем Unknown полностью

Авторы доклада определили в пределах существующей военной административной структуры точное место, в котором все научные исследования явлений летающих дисков могли проводиться не только под завесой секретности, но и без лишних глаз: отдел Иностранных Технологий. В этом месте можно было накапливать и безопасного хранить материалы, пока цвет армии и военно-воздушных сил решал, что из существующих промышленных и исследовательских технологий можно привлечь. Возможно ли сделать из него оружие, секретные эксперименты без огласки и что самое главное, дискуссии от том, как Соединенные Штаты могли использовать эту волшебную техническую информацию, все это предполагалось делать внутри структуры. Просто не надо называть их внеземными; назовите их "иностранной технологией" и бросьте в воронку вместе с остальным материалом, с которым собирались работать офицеры иностранных технологий.

И таким образом двенадцать лет спустя, сложенные в старую картотеку под замок технологии из Розуэлла, закатились с помощью двух невероятно огромных военных в мой новый кабинет в Пентагоне.

ГЛАВА 5

Пока генерал Твининг летал туда и обратно из Огайо в Нью-Мексико, на другом конце мира в Москве, Генеральный секретарь Иосиф Сталин был разъярен операцией прикрытия. С раскрасневшимся лицом и даже не скрывая свой гнев, который извергался из него, как из вулкана, Сталин взял копию Дейли Рекорд за вторник 8 июля 1947 года и кинул ее в центр стола для всех ученых, присутствующих в кабинете, кто знал английский. Сталину не нужно было читать газету, потому что агенты НКВД в Аламогордо сообщили на прошлой неделе: что поисковая команда армии США обнаружила разбитый инопланетный космический корабль в пустыне Нью-Мексико и уже исследовала ценную технологию.

Поначалу, когда руководители советской разведки получили рапорты своих агентов на американских базах, они были более, чем скептичны. Они полагали, что истории были выдуманными, ложной информацией, чтобы выявить советских шпионов, подозреваемых американцами в проникновении в их самые секретные базы. Если бы советское правительство среагировало на дезинформацию, то американские контрразведчики смогли бы определить источник информации и изолировать шпионов. Но когда газеты начали сообщать о катастрофе, а затем ее скрыли за историей о метеозондах, Советы поняли, что они столкнулись с реальным событием. И так как это было правдой, то Сталин объявил группе, что фактически американцы получили в распоряжение собственную летающую тарелку. И теперь, спрашивал он, что они с ней сделают?

На встрече был один из главных проектировщиков советской программы по строительству ракет на жидком топливе. Он, как и многие советские инженеры, которые были знакомы с секретными документами о немецком оружии конца войны, точно знал на каком этапе должны были находиться американцы со своей программой строительства управляемой ракеты. Всю необходимую информацию, которую он по мнению руководителей Кремля должен был знать, он получал в виде сообщений от засланных агентов. Но ничего, ничего в информации о ракетах "Фау-2" запускаемых в Уайт Сэндс, ничего в информации о новых отслеживающих радарах в Аламогордо, не давало советским ученым-ракетчикам повода подозревать, что американцы были даже на йоту впереди них в области строительства управляемых ракет, пока он не услышал о катастрофе в Розуэлле.

Обе, и российские и американские ракетные программы базировались почти полностью на останках от немецких работ над оружием, которые Союзники делили еще перед окончанием войны. Я был непосредственным участником этого и как часть секретной операции под названием "Скрепка", которая началась в 1944 году, прятал немецких военных ученых в Италии после того, как мы заняли Рим. Вместе с проектировщиками "Фау-2", Вернером фон Брауном, Вилли Ли и другими участвующими в экспериментах с немецкими ракетами, которых мы отправили в Соединенные Штаты, армия успешно адаптировала большую часть немецкого высокотехнологичного оружия и продолжала эксперименты в Нью-Мексико. Советы также получили свою долю немецкой технологии через своих разведчиков и местные ячейки коммунистической партии в оккупированных странах.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное