Unknown

Я направился на север вдоль Потомака, через зеленый лес округа Фэрфакс, Вирджиния, назад в наполняющийся другими проектами отдел, которые было необходимо также разместить. Один из них, который шел параллельно с только что переданным прибором ночного видения, был зарождающийся проект "Корона", идея, время которой внезапно настало в связи с падением наблюдательного самолета "U2" и захватом его пилота, Фрэнсиса Гэри Пауэрса.

Военно-воздушные силы и ЦРУ некоторое время управляли программой "U2" во время правления Эйзенхауэра и отчеты, фотографии обычно проходили через мой отдел в Совете национальной безопасности. Как и многие другие события во время холодной войны, у "U2" не было одной единственной цели наблюдения за Советским Союзом, чтобы контролировать их программу разработки управляемых ракет. У него было тройное предназначение. Конечно, мы хотели четко знать, что готовили Советы, но мы также хотели проверить способности их ПВО. Мы хотели знать, как точно могли их радары отслеживать "U2" и могли ли их ракеты его сбить. Таким образом, мы осознанно их провоцировали, делая наше присутствие известным, когда мы этого хотели, чтобы они стреляли по нам. Могли ли они подстрелить нас? Камеры на "U2" засекали активность врага перед запуском ракеты, так как пилот пролетал над важными установками, где Советы должны были бросить вызов или уступить нам контроль воздушного пространства над их секретными зонами.

Таким образом, мы играли с ними в игру, исследуя их обороноспособность, жертвуя сознательно, как мы верили, погибшими пилотами подбитых самолетов и всегда отрицали, что мы делали, даже когда Хрущев кричал на Эйзенхауэра, что программа "U2" угрожала самому Хрущеву в Кремле. "Мы можем иметь дело друг с другом", - сказал Айку секретарь коммунистической партии. "Но только не, тогда, когда Вы выгоняете меня из кабинета". Но так, как Эйзенхауэр ненавидел программу "U2" и опасность, которой она подвергает наших пилотов, президент переключился на другую тему для обсуждения: продолжающийся поиск любых доказательств приземления или падения на необъятной территории Советского Союза внеземных космических кораблей. Мы также хотели увидеть, была ли у Советов какая-либо инопланетная технология. Это делало программу "U2" очень ценной, чтобы от нее отказываться без каких либо альтернатив. Альтернатива, хотя это была программой военно-воздушных сил, а не военных, была частью общего дела УИР, нашей разведки и Совета национальной безопасности / аппарата ЦРУ. И она уже разрабатывалась в подразделении Локхида, которое они назвали "Сканк Воркс".

Поскольку мы строили полеты наших "U2" на провокациях Советов, мы знали, что в конечном счете начнем терять пилотов и самолеты, и уже в 1957 году, в последний год моего пребывания в Белом Доме, Штаб по вопросам национальной безопасности начал упорно искать более безопасную программу наблюдения. Разведка решила делать спутниковые фотографии советских установок, но только если они могли принести надежную информацию. Кроме того, мы не хотели сообщать Советам, что превратили земную орбиту в средство наблюдения, потому что мы не хотели поощрять их преследование наших спутников. Таким образом этот фокус со спутником работал только в полной тайне. Но как Вы можете наблюдать за всем миром?

У армии и ВВС была идея. Локхид уже показал, что без общественного внимания и управления смог разработать самолеты наблюдения, "U2" и потом "SR71", эти полеты проводились без излишнего вмешательства наблюдательных комитетов Сената и без каких-либо газетных репортеров. Могли ли они сделать то же самое со спутником? И если они могли, мог ли спутник дать настолько же надежные фотографии, какие не делал "U2"?

Обычно, я хочу сказать, что если армия запускала спутник, то он мог бы делать то, что им нужно и так как все делалось под прикрытием разведки, все оставалось относительно безопасным. Однако, к окончанию правления Эйзенхауэра и армия и военно-воздушные силы были эффективно выведены НАСА из бизнеса запусков спутников под объединенные ресурсы программы безопасных полетов, чтобы запускать спутники в космос и показывать всему миру наш флаг. Первоначально, Советы победили нас в гонке со Спутником и неудачные попытки армии и военно-морского флота в запусках спутников, только ухудшили наше положение. Я запомнил как факт, что когда Нью-Йорк Дейли Ньюс напечатала на всю страницу заголовок, "Боже мой", после того, как "Корпорал" поднялся на несколько дюймов, сошел с площадки для запуска и взорвался, громче Никиты Хрущева не смеялся никто.

После нескольких таких попыток Совет национальной безопасности советовал президенту Эйзенхауэру признать себя побежденным, объединить все доступные национальные научные ресурсы и передать бразды правления космического соревнования гражданскому агентству. Военные службы извлекли свой урок жесткой конкуренции в одной и той-же области технологий и отступили, чтобы наблюдать, как НАСА взяло все в свои руки.