Unknown

- Ну да. И не только. Можно и вообще без оружия. – мальчишка аккуратно сложил палки под ближайшее дерево. – Главное здесь – это движения. - И он стал показывать стойки, переходы и удары, слитые в причудливый завораживающий танец.

- Где-то так. Уф. – наконец остановился он и вытер со лба пот.

- Чудно. Не видел еще такого. Ты мне обещал показать. И откуда такое взялось?

- Не знаю, что мать тебе уже наверно успела рассказать, но, когда я заблудился и потерялся и уже думал, что умру, на меня натолкнулся один человек. – история, в свое время когда-то придуманная Ольтом наспех, оказалось удачной находкой и прямо на ходу обрастала мясом и могла служить хорошим прикрытием всем его чудачествам и нетипичным для этого мира знаниям. Следовало ее развивать дальше, придать ей достоверность и фактуру. И кандидатура Карно очень удачно вписывался в эту концепцию в роли слушателя. Ведь большая разница, если историю про лесного мальчика, найденного и обученного различным премудростям каким-то отшельником, расскажет тот же мальчик или его мать, женщины и дети в этом мире вообще не имели право голоса, хотя их положение в последнее время менялось в лучшую сторону, все равно их разговоры шли на уровне сплетен, то совсем другое дело, если эту же историю поведает взрослый мужчина-воин. – Я уже говорил, что его звали Архо Мед. По его словам, он жил в далекой заморской стране и был там воином и ученым. По-нашему он не разговаривал, пришлось мне выучить его язык. Он меня многому научил. Вот и этому бою тоже. Если хочешь, вечерком сядем и я все, что помню расскажу и про него, и про то, что от него услышал? И покажу так, чтоб тебе стало все ясно.

- Договорились. А то сейчас и в правду дел еще прорва. Но вечером… Ты обещал.

- Раз обещал, значит выполню. Мое слово – твердо.

На этом Карно ушел, а Ольт продолжил тренировку. До вечера он уж как-нибудь продумает биографию и историю похождений мифического морехода Архо Меда.

Когда он, закончив тренировку, пошел к землянкам, в лагере была привычная картина. Истрил уже что-то мудрила у костра, а Карно точил и правил ножи и мечи, пользуясь целым набором камней. Вот ведь фанат всего режущего и колющего. Одними камнями он правил лезвия, другими точил и шлифовал. Короче, все были заняты. Один Вьюн, уже очнувшийся от своего тяжкого пьяного сна, все так же привязанный к дереву, сидел безразличный и безучастный ко всему, понуро опустив лохматую голову. Ольт пошел к нему, по пути подмигнув Карно. У него был общий план по обработке лазутчика, без подробностей, но Ольт надеялся на импровизацию. Он уже понял, что с местными, простыми и доверчивыми людьми, будет проще и быстрей уговорить их на что-то, делая упор на чувства и ответственность. Однако не следовало считать их дурачками, ибо жестокая и безжалостная жизнь приучила местный люд с подозрительностью относиться ко всему непонятному. Просто у них была другая шкала ценностей и все те хитрости, принесенные Ольтом из другого мира, могли здесь и не сыграть. Вербовать здесь сторонников требовалось на совсем другой основе, причем делать это желательно искренно и самому веря в то, что говоришь. Мальчишка подошел к привязанному лазутчику и присел перед тем на корточки:

-Что, головка бо-бо?

Вьюн поднял голову, спокойно, даже где-то безразлично посмотрел на него. Понятно, наверно полночи с жизнью прощался и подводил итоги. Ну значит дошел до кондиции, можно брать за жабры. Главное сейчас – не перегнуть палку.

- Может спотыкаловки?

Вьюн мотнул головой, отказываясь.

- Ну нет, так нет. Просьбы, последние желания?

- Нет. – коротко и ясно. Ну точно, уже похоронил себя и не хочет встретить свою смерть неподобающим образом. Что-то видно осталось в нем от воинской чести, есть с чем работать.

Тут подошел Карно. В руках у него была веревка. Вьюн уставился на нее как кролик на удава. Как бы человек не готовился к смерти, но увидеть воочию ее атрибуты прямо перед своими глазами не каждому оказывается по силам. Тем более представлять, как вот самая веревка затянется на его шее. Лазутчик явственно, через силу сглотнул. Воображение у него было что надо. Карно между тем мастерил скользящую петлю.

- Малой, предлагаю отойти в лес подальше. И вони поменьше, и зверье дикое докучать не будет.

- Да, конечно ты прав. Но хочу с ним еще раз напоследок поговорить.

- Да что с ним говорить? – одноглазый с чувством сплюнул, и Ольт далеко не был уверен, что он сейчас притворяется. – Он же семью, род свой предал!