Unknown

Впрочем, с собой он ни деревянного, ни настоящего меча не взял. Взял топор, который заткнул сзади за пояс. Вещь в тайге нужная и даже где-то незаменимая. Встретить людей он не ожидал, а выйти с мечом против того же кабана или еще какой крупной живности с клыками или зубами – это все равно что пойти с зубочисткой. Эффект и естественно результат будет тот же. А топором можно хорошо огреть агрессора, в крайнем случае его можно и кинуть в напавшего и бежать. Самым лучшим способом борьбы с крупным хищником он считал бег, и чем быстрее и дальше, тем лучше, ну или на крайний случай лазание на ближайшее дерево. Тем более, что рук у него было только две, а ему еще тащить силки и петли, которые он намеревался поставить на еще осенью замеченные звериные тропы. Наверняка звери тоже оголодали, прячась от дождей в своих логовах, и тоже вылезут на белый свет подкормиться.

Ловушки он расставил, но не все. Только пару штук силков на птиц, где он еще до сезона дождей заметил пасущихся крупных тетеревов и глухарей, и одну петлю на косулю, где так же видел раньше следы. Хотелось просто проверить, вылезла ли дичь из своих убежищ. На большее не хватило терпения и сил. Короткий по расстоянию и по времени поход быстро расставил все по местам, показав ему всю несуразность и ненужность его нынешнего одеяния. Хотя с неба еще летали и плавно опускались на землю большие пушистые снежинки, вокруг было не просто тепло, было невыносимо жарко в одежках, которые он на себя навертел. Может время холодов еще не настало, но он уже сейчас понял, как не подходит его нынешнее облачение к местному климату. Удобство – критерий истины, эта простая истина дошла до него, когда он в третий раз завалился на бок в глубокий сугроб. Ни развернуться, чтобы упасть на руки, ни убрать с траектории падения свой посох-копье, ни вообще никаких левых движений ему не дала его одежда. Так и завалился с дрыном в руках. Он чувствовал себя колобком, который катится, пока тропинка ровная. Чуть малейшая ямка или бугорок, которых под снегом не углядеть, как тут же следовала авария и что больше всего его бесило – это полная беспомощность в управлении своим телом. А вдруг волки или тигр, следы которого он как-то видел возле речки? Пока развернешься, голодные и жадные до нежного детского тела звери успеют тебя уже сто раз сожрать и переварить.

И эти так называемые снегоступы… Не думал он что они окажутся не просто ненужными, но даже в чем-то и вредными для его передвижения по лесу. Малейшая неровность под снегом и нога его выворачивалась самым неестественным образом, а сам он принимал такие позы, что оставалось только благодарить свои тренировки на гибкость. Или он не умел ходить в снегоступах, или снег был еще слишком мягким. В любом случае, с этим надо было что-то делать. «Лыжи!» - понял он – «Вот что ему надо!» Как их делать он не знал, но на обратном пути срубил подходящую березку. Посидит вечерами, поиграется топориком, глядишь что-нибудь и получится. Хотя бы на этот сезон, а там потом будет день, будет и пища. «И с одеждой что-то делать надо» - подумал он, в очередной раз устало валясь в очередной пушистый сугроб. «Хорошо бы сшить что вроде парки, или как она там называется, которую носят северные народы-оленеводы на Земле.» Да только северных оленей тут он не видел, а местное крупное зверье никак не согласится добровольно поделиться своей шкурой. Он трезво оценивал свои силы и понимал, что завалить лося или взрослого оленя ему не по силам, а про хищников и говорить нечего – самому бы при встрече целым остаться. А шить из шкурок зайцев и белок… Это же сколько их понадобится, да и не чувствовал он в себе таких портняжьих талантов, чтобы скомпоновать куртку из множества самых разных по размеру и качеству шкурок. Так что к себе в землянку он приперся злой, усталый и весь в раздумьях о будущем.

В следующий раз он вышел в лес спустя дней двадцать, если не считать кроткой пробежки на следующий день, чтобы собрать свои ловушки. В силки попался огромный красавец-глухарь, который ни за что не хотел сдаваться живым. Пришлось ткнуть его копьем, а потом прирезать ножом. Мальчишка подержал его вытянутой руке – килограмм на пять потянет. Уже хорошо. В петлю никто не попался. Не очень-то и хотелось… Хотя конечно хотелось и очень, но, когда он представил себе, как вдобавок к глухарю тащил бы на себе тушку пусть и не самого большого оленя, но весом с него самого… Учитывая, что его собственный вес составлял где-то около тридцати килограмм да плюс еще нелегкие кожаные одежды… Нет косули и слава богу, он не муравей, которые, насколько он помнил из школьной программы, могут тащить на себе вес в шесть или семь раз больший. Глухаря бы дотащить и самое главное, сделать себе зарубку на память – нужны санки.