Unknown

ту, запивая вторым пакетом молока, с грустью вспоминал дом, се-

мью, работу. Да, именно работу, т.к. денег оставалось совсем не-

много, а впереди еще было более 4-ех месяцев учебы. Конечно, практические занятия на дороге, где отрабатывались и закрепля-

лись навыки регулирования жезлом, положительно влияли, прежде

всего, на толщину кошельков. За каких-нибудь 30-40 минут надо

было "отшкурить" минимум 10-15 водителей, получить с них день-

ги и отпустить. Нюанс и сложность ситуации заключались в отсут-

ствии квитанций, отсутствии хоть какой-нибудь истинной причины

даже для остановки, постоянстве водительского контингента.

Улица Урицкого находится на окраине города, в стороне от

магистралей и артерий. Машин в час-пик проходит "в час по чай-

ной ложке". Идут, как правило, грузовики, которые изо дня в день

проходят свои маршруты точно и аккуратно. Некоторые гаишники

приезжают на учебу со своими, местными квитанциями, некоторые

берут "на реализацию" у своих коллег, у которых есть излишек. Но

в любом случае либо водитель получит "странную" квитанцию, ли-

бо не получит ничего. Жаловаться водители перестали давно, т.к.

руководство центра, понимая жизненную необходимость и истин-

ную сущность гаишников, просто все спускало на тормозах. Ко-

48

нечно, пойманного за руку инспектора журили, пугали, но на вы-

пуске из центра ему вручали прекрасную характеристику и учеб-

ную ведомость, где средний бал был 5,0.

Монзиков, набив до отвала свое пузо, раскурив папироску,

ласково поглядывал то на Звягинцева, то на Румянцева.

- Вот, говоришь, на палке можешь проехать 30 км? Это все –

х…я! Я, например, всю страну изъездил на палке. Да! – и Монзи-

ков, слегка прикрыв глаза, затянувшись дымком, положил обе руки

на абсолютно круглое пузико, торчавшее из-под нестиранной и мя-

той рубашки.

- Не трепись! Хватит тюльку-то гнать! – и маленький, тол-

стенький как колобок, абсолютно лысый, с редкими, пшеничными

усишками Звягинцев насмешливо окинул ироничным взором всех

присутствовавших гаишников.

- Ты, мерин беременный! Ты феню-то фильтруй! – Монзиков

уже серьезно, начиная заводиться, готов был вступить в словесную

перепалку, но тут, вдруг, в разговор ввязался Румянцев.

- Васильич! Расскажи мужикам, как ты из Владика на палке

приехал! – Румянцев даже подсел к Монзикову поближе.

- А чего рассказывать-то? Взял палку, да и приехал. – Монзи-

ков вилкой ковырнул в столе дырку и стал доставать следующую

папироску, одновременно собираясь с мыслями и решая, с чего на-

чать свой рассказ.

- Короче, когда я вечером понял, что вместо Ижевска я – во

Владике, то настроение мое было очень хреновое. И что обидно, корешей у меня во Владике навалом. А записная книжка осталась

дома.

- Так ты бы по ЦАБу9 узнал адреса и телефоны дружбанов, – и

Звягинцев весело посмотрел на стоящих вокруг Монзикова гаиш-

ников.

- Да ты что, дурак, что ли, или где? Я же говорю тебе русским

языком, что книжку я забыл! А там все адреса и телефоны моих ко-

решей. Я что, по-твоему, должен еще и фамилии ихние помнить?

Понимаешь мою мысль, а? – Монзиков смотрел на Румянцева с не-

скрываемым удивлением. – Ведь если б я помнил хоть одну фами-

лию или имя? Все ведь в книжке моей записной. Догнал, а?

- А-а-а! – только и услышали от отличника и гордости взвода

Румянцева.

9 ЦАБ - центральное адресное бюро.

49

- Я ж, понимаешь ли, с флота с ними не виделся. Может, кто-

нибудь и помер, или еще того хуже – переехал в другой адрес? Я

правильно говорю, а? Смекаешь?

- Да уж, это точно! – вставил Звягинцев.

- Я же всего только три года, почитай, вместе с ними прослу-

жил. Разве ж запомнишь так сразу и имена, и фамилии, и адреса?

Ты сам-то посуди? Я правильно говорю, мужики?

- Васильич! Ты б тогда лучше бы нажрался, что ли? – решил

вставить Румянцев. – Раз такое дело, то я бы нажрался, обязательно

бы нажрался бы.

- Правильно мыслишь, лейтенант! Молодец. Старлеем бу-

дешь! – и Монзиков со Звягинцевым и подошедшим к ним старши-

ной Мансуровым дико заржали. Гомерический смех длился с мину-

ту.

- Ладно, ржать-то! Давай рассказывай лучше, – занудливо, но

несколько напористо произнес Румянцев.

- Я, значит, вышел из ментовки10 и пошел сразу же на дорогу.

Смотрю, значит, стоит восьмерка. Фары выключены, а двигатель

работает. А уже темно, ночь почти. Думаю, не иначе как что-то не

то. Я правильно говорю, а?

- Да. У меня тоже был случай, когда я подошел к мотоцикли-

сту и говорю ему… – Румянцев не успел докончить, как Монзиков

продолжил.

- Подошел я к нему, значит, тихонечко, дверцу рванул на себя.

Он как заорет благим матом. Спросонья. Я и говорю, документики,

мол, предъявите!

- Надо было ему сразу в торец бить! – и Мансуров резко уда-

рил маленьким пухленьким кулачком по своей ручке.

- Тот, козел, получил у меня сразу палкой в нос. Он тут же от-

кинулся, а юшка11 как потечет, как потечет…- глаза у Монзикова

заблестели, на губах появилась пена, слюна так и брызгала.