Unknown

Я в воинском азарте забыл, что в руке у меня вместо боевого копья знамя моего сюзерена, да и поскакал с ним на врага! Древко знамени венчало железное навершие, такое, что в остроте копейному рожну не уступит.

Напоровшись на него, турок и отдал душу Магомету. Стяг княжеский вошел в его плоть по самое цевье, и пока я освобождал древко, кто-то из нехристей огрел меня по затылку булавой. Хорошо, что я, идя в бой, успел шлем надеть. Уберег он меня от смерти!..

Очнулся уже в басурманском плену. Я был облачен в цвета своего покровителя, и турки приняли меня за вельможу. Видно, решили, что я прихожусь Князю родичем или даже сыном!

Решили взять с него выкуп за мою жизнь. А старому скряге жаль стало злотых. Он и ответил посланнику янычар, что торговаться с иноверцами за слугу не желает!

Турок вернулся в свой стан не солоно хлебавши и решил на мне сорвать зло. Подступил с ножом, молвит: «умри, неверная собака!»

Тут меня гнев охватил! Чтобы чума басурманская шляхтича и доброго католика собакой величала? Да не бывать сему!!!

Руки и ноги у меня были связаны, а вот шею к столбу привязать басурмане не догадались. Я и воспользовался сей свободой. Едва турок надо мной склонился, ударил его головой в нос что есть силы. Все равно помирать, так хоть недаром!..

Хорошо же я приложил Агу! Нос ему сломал напрочь, с зубами передними басурману тоже пришлось расстаться. Янычары, узрев сие, на миг остолбенели, затем схватились за мечи.

Если бы не твоя стрела, первый из них точно бы снес мне голову! Ловко вы, московиты, все-таки управляетесь с луком...

- Ловко-то ловко! – улыбнулся Дмитрий. - Да только нам с тобой пришлось впопыхах уносить ноги! Хорошо, ночь на дворе стояла, и турки не сразу уразумели, что у них творится под носом!

- Отчего же, вскоре догадались, - вздохнул шляхтич, - тогда уже у нас над головами засвистели стрелы!

- То, что нам удалось скрыться, иначе как чудом не назовешь, - подвел итог Бутурлин, - видно, Господь оказался рядом!

- А он всегда рядом с теми, кто верен ему! – развел руками Тадеуш. - Но твоя удача – нечто дивное. Я и помыслить не мог, что небо так опекает схизматика!

Впрочем, и мне грех жаловаться! Не поверишь, но по возвращении из плена я получил от Государя рыцарскую цепь и шпоры. Турок-то, коего я княжеским знаменем сразил, оказался Пашой османского Султана!

Уж не знаю, какой черт понес его в гущу битвы, но мне сие оказалось на руку. Теперь я сам себе господин, а не оруженосец на побегушках!..

- Рад за тебя, пан Тадек! – кивнул собеседнику Дмитрий. - Но как тебя угораздило стать Поганинским Воеводой?

- То – длинная история... – поморщился шляхтич. - Поганин хоть и захолустный городишко, но сюда наезжают купцы со всего пограничья. А где купцы, там всегда грабители и воры.

Государю угодно было навести здесь порядок, однако отпрыска знатного рода в такую глухомань не пошлешь. А тут под рукой я – новоиспеченный рыцарь. Мне прекословить Владыке не с руки, поставил он меня Воеводой - принял благодарно его волю!..

Здесь, в Поганине, всегда неспокойно было. Сколько ни пытались мои предшественники искоренить разбой да воровство, ни к чему путному не пришли.

Двое из Воевод за это даже жизнью поплатились. Одного отравили, другого пронзили копьем в отхожем месте!

- В отхожем месте? – изумился боярин. - Как такое сталось?

- Убийца сделал подкоп под нужник и затаился в нем с охотничьей сулицей. Когда Воевода пошел по нужде, тать пронзил его одним ударом сквозь дырку в полу. Силой того шельмеца бог не обидел. Копье вошло покойному в седалище, а вышло из шеи!

- У вас здесь опаснее, чем на войне! – покачал головой Бутурлин. - Сколько живу, впервые слышу, чтобы кого-то так убивали...

- Для меня сие тоже было внове! – усмехнулся шляхтич. - Но хуже всего, что не предугадаешь, откуда придет смерть. На войне все ясно: тут - мы, там – турки!

А здесь тебя может зарезать во сне твой виночерпий или постельничий, коему за это заплатят воры! Извести же их казнями да облавами не выходит. Уж проще сжечь город со всеми татями и выстроить на его месте новый!

- Не больно круто сжигать город? – поднял не шляхтича изумленный взор Бутурлин. - Разве нет иного способа укротить воров?

- Если воевать с ними, то нет! – грустно вздохнул Воевода. - Но я придумал, как сделать, чтобы и волки были сыты, и овцы целы!..

Меж татями нет единства. Одни из них, кроме воровского дела, никаких ремесел не признают. Те же, что успели скопить деньжат, не против обзавестись гостиницей или трактиром.

Я позволил таким хитрецам заниматься торговлей, строительным промыслом, вкладывать сбережения в доходные дома. А в обмен потребовал прижать хвосты тем, кто сохранил верность разбою.

Вот и вышло, что одни тати ополчились на других, а ссора меж ними привела к войне. После нее грабителей и убийц в городе поубавилось, а уцелевшие воры присягнули мне на верность.