Unknown

– Что ты делаешь? – напустился он на него. – Ты понимаешь, что творишь?!

– Тебе уже донесли? Прекрасно. Меня избавили от ненужных объяснений.

Станислав Игоревич прямо зарычал от злости и, схватив Романа за плечи, начал бешено трясти его.

– Я не ожидал от тебя такого удара! Ты предал не только меня, ты предал память своей матери! Она пожертвовала собой ради тебя!

Роман вырвался и сердито свел брови:

– Ты ничего не путаешь? Когда она умирала, ты не отменил ради нее ни одной командировки! Ты позволил деду добить ее. Она умерла из-за тебя, слышишь? И если мой поступок причинил тебе боль, то я только рад! Потому что я ненавижу тебя так же сильно, как и деда!

– Господи! – Маргарита порывисто поднялась с постели и снова бессильно опустилась на нее, закрыв лицо руками.

– Значит, так. Я вызову машину, сегодня же поедешь в Москву и будешь учиться там! Я не позволю тебе совершить эту роковую ошибку. Не для того я терпел все эти годы упреки и унижения, чтобы наблюдать, как ты собственноручно разрушаешь свою жизнь!

– Значит, мое счастье для тебя всего лишь роковая ошибка?

Станислав Игоревич устало поморщился:

– Перестань! В мире много красивых женщин. Пойми, на ней свет клином не сошелся. К тому же, ты, видимо, забыл, что вы родственники. Только представь, какой резонанс в обществе вызовет эта связь! Это же подорвет репутацию Вершинских! Разгорится настоящий скандал!

– Мне плевать, что скажут в обществе.

– А мне – нет. Если нужно, я силой вытолкаю тебя из этой комнаты, но ты сделаешь так, как я говорю!

Станислав Игоревич твердым шагом направился к двери, на ходу доставая мобильный из кармана.

– Сейчас же вызову машину.

– Не утруждайся. Я сделаю это сам.

– Нет, не сделаешь!

Отец вышел из комнаты и повернул ключ в замке. Роман успел лишь бессильно ударить в дверь кулаком. Затем сел прямо на пол и, облокотившись о стену, закрыл глаза. Какое-то время в комнате висела тишина.

– Это все из-за меня, – услышал он тяжелый вздох Маргариты. – Не пожалеешь, если сегодня мы уйдем и навсегда порвем с семьей?

– Пусть все катится к черту, мне нужна только ты! – сказал Роман и внимательно посмотрел на нее. Маргарита была бледной, ее выразительные глаза блестели в свете ламп.

– Когда-нибудь они откроют дверь! – раздраженно бросил он. – Сейчас тебе нужно отдохнуть. День будет долгим.

Но она никак не отреагировала на его слова. Продолжала сидеть на кровати, сложив на коленях руки, и смотреть вдаль.

– Слышишь, как вороны каркают? – спросила она. – Хотелось бы мне однажды так же, как они, улететь…

Роман пересел на кровать и погладил Маргариту по плечу.

– Все будет хорошо. Засыпай, – сказал он.

Они легли в постель и замолчали. Несколько минут Роман глядел на нее сквозь дымку сна, и сам не заметил, как задремал.

Через некоторое время, услышав странный шорох, Маргарита встала с постели. Дверь медленно открылась, и на пороге показался дед. Взгляд его глаз был таким пронзительно-холодным, что она вздрогнула от испуга. Явственно ощутила холод в области шеи и рук. Без Романа повсюду колючий холод. Даже в воздухе.

– Инна не сможет долго без лекарств, правда? – спросил он с мерзкой усмешкой и вышел в коридор.

До крови закусив нижнюю губу, Маргарита последовала за ним.

***

Это неправда. Маргарита не могла так подло поступить!

Но еще полчаса назад она смотрела Роману в глаза, прожигая дыру в сердце. С едкой улыбкой на губах швыряла в него колючие фразы. Каждое слово било как плеть и болью расползалось по коже. А в горле застревали десятки фраз, которые он так и не смог произнести.

«Неужели для тебя это ничего не значило?» Этот вопрос был самым главным. Неужели можно так легко забыть те ночи, когда они, обнявшись, ложились в одну кровать? Когда сквозь дымку прозрачных штор глядели на тонкий серп луны.

Забыла. Выбросила из головы эти воспоминания, как ржавую банку. Оставила ему на память еще один шрам – глубокий и болезненный, который уже никогда не заживет и не затянется. Только с каждым годом будет все сильнее саднить и кровоточить.

«Ты за все заплатишь!» – в порыве ярости и в пылу обиды прошептал Роман. Как в тумане вернулся в комнату и швырнул в чемодан оставшиеся вещи. Напоролся пальцем на острый кончик булавки, но боли даже не почувствовал. Впервые за столько лет обрадовался оклику деда. Пришла пора покинуть ненавистный дом.

Сейчас, выезжая за ворота, он чувствовал лишь ожоги на теле от ее поцелуев. От прощального прикосновения ныли кости. Он сидел на заднем сидении автомобиля и даже не мог оглянуться, чтобы в последний раз посмотреть на предательницу. В ушах тяжелым молотом все еще стучали ее слова: «Это была шутка. На самом деле я люблю Нестора, и всегда любила. Прости».

Он убьет их обоих. Да, он приготовит им самую ужасную смерть, какая только есть на земле. Он придумает самые изощренные пытки, чтобы отомстить за эту боль. За темноту, которая поглотила душу. За раны, которые уже никогда не заживут.