Unknown

После ухода Моники я поплелась в душ и начала собираться на обед к родителям. Я знала, что с моей новоприобретенной заторможенностью буду делать это очень долго. В голове постоянно крутились мысли, я пыталась осознать и упорядочить все, что произошло с самого страшного момента в моей жизни и до сегодняшнего дня. Мне не давал покоя Джордж с его стремлением помочь. Нравилась ли я ему? Или, все-таки, ему было что-то от меня нужно? А может, он и правда, как добрый самаритянин просто спасал бедняжку? И в середине этих размышлений ко мне вернулся вопрос, который не давал покоя с самого момента нашего знакомства по электронной почте. Почему он так торопился починить автомобиль? И почему был так раздражен задержкой? Ведь не может же человек так остро реагировать на затянувшийся ремонт машины.

Недолго думая, я взяла телефон и написала ему смс:

Роуз: Почему ты так торопил ремонт «Мустанга»?

Джордж: Почему ты сейчас об этом спрашиваешь?

Роуз: Просто ответь.

Джордж: Роуз, нам нужно поговорить.

Роуз: Мун, твою мать, ответь на долбаный вопрос!

Его умение затягивать разговор и уводить его в другое русло уже просто раздражало. Я ждала ответа. Пять минут ждала, десять. Потом просто швырнула телефон на кровать и пошла к туалетному столику, чтобы накраситься. Примерно через двадцать минут мой телефон пикнул. Я взглянула на него и увидела ответ на свой вопрос:

Джордж: Машина не моя.

Я совсем запуталась. Если она не его, зачем он тогда занимается ею? И чья она? Любопытство ведь, говорят, не порок?

Роуз: А чья?

Вместо смс Джордж позвонил. Но я не сняла трубку. В тот момент я не могла слышать его голос. Мне тяжело было обсуждать с ним что-либо по переписке, не говоря уже о телефонном разговоре и, уж тем более, встрече. Я смотрела на мигающий экран с его именем и фотографией «Мустанга» и слушала мелодию танго, но так и не решилась нажать на зеленую трубку.

Я вздохнула, обулась, вышла из дома, села в машину и поехала к родителям. День обещал быть долгим.

* * *

— Роуз! — прокричала Элли, сбегая по ступенькам со второго этажа родительского дома.

Она, как всегда, выглядела безупречно: легкое розовое платье, нежный макияж, светлые волосы были аккуратно подобраны. Она сияла от счастья, освещая своей улыбкой все пространство вокруг.

— Привет, Элли, — нежно ответила я, сжимая сестру в объятиях.

— Эй, — она заглянула мне в глаза, — ты почему такая печальная?

— Все хорошо, сестренка. Я просто устала после перелетов и всего… ну, того, что было в Ирландии.

— А что там было? — с интересом спросила сестра. — Потому что Джордж тоже ничего не рассказывает.

— Джордж? — спросила я удивленно. — Джордж, в смысле Мун? — Элли озорно кивнула. — Где ты его видела?

— В саду.— Теперь настала ее очередь удивляться. — Мама там накрыла стол. Идем, тебя все заждались. — Она потянула меня за руку в сторону гостиной, из которой был выход в сад.

Я немного упиралась, потому что ее слова о присутствии на семейном обеде Муна выбили меня из колеи. Сердце снова начало колотиться в груди как бешеное, с утроенной силой качая кровь. Что я ему скажу? А нужно ли говорить что-то? Пока я разрабатывала план, как мне общаться с ним, мы уже подошли к ступенькам крыльца на заднем дворе.

Мама, как всегда, все устроила на высшем уровне. Спасибо, что хоть не заставила меня надеть официальный наряд. Мой голубой сарафан в сочетании с темно-синими балетками был сейчас как нельзя кстати. Каблуки бы я сейчас вряд ли смогла носить, потому что мои ноги превратились в желе и начали дрожать, как только я увидела Джорджа. Он был одет в брюки и темно-синюю рубашку с закатанными до локтей рукавами. Уголком сознания я отметила, что его рубашка подходит по цвету к моим балеткам. Он стоял у гриля с руками в карманах и смеялся над чем-то сказанным папой. Я никогда не видела Муна таким: легким, беззаботным и расслабленным. Единственная мысль, посетившая меня — он всегда напряжен только рядом со мной. Именно я плохо влияю на него. Я тут же остановила этот поток мыслей, потому что прекрасно знала о своей способности накручивать себя, оснащенной турбонаддувом, как у лучшей в мире гоночной машины.

Мы спустились по ступеням, и Элли сразу побежала через лужайку в беседку к столу, где сидел Роб, и смачно его поцеловала. Я сняла балетки и оставила их возле лестницы, а сама пошла босиком по траве. Всегда обожала это чувство, когда трава щекочет ступни, это заставляет чувствовать единение с природой.

— Детка! — меня заметила мама, которая подошла поцеловать меня и сжать в теплых нежных объятиях. — Как ты, моя малышка? Я очень переживала за тебя. Мне не понравился твой голос вчера по телефону.

— Мамочка, —я выдавила из себя улыбку, — я же сказала, что перелет был утомительным. Я в порядке.

— Рада это слышать, — расслабленно улыбнулась она. — Пойдем. Папа с Джорджем жарят стейки.

Роб махнул мне рукой, обмениваясь шутками с Элли. Я подошла к папе и Джорджу. Папа обнял меня.

— Привет, дочь. Ну как тебе настоящая работа?

— Пап, прекрати, — простонала я.