Unknown

Была надежда на организацию собственного производства тех же двигателей. И вроде были для этого определенные предпосылки и наработки. И даже создали КБ специальное и группу специалистов к нему приставили для отлаживания взаимодействия с реальной промышленностью. Но...

Прочитав доклад Минвооружений об отправке делегации в США, я лишь горестно вздохнул. Да, чудес не бывает. Это тебе не на митинге с броневичка речь толкать. Никакие Маниковский с Лейхтенбергским не могли сделать чудо, вдохнув жизнь в несуществующие промышленные мощности и возможности. Не могла Россия пока создать действительно мощный и массовый авиационный двигатель, который можно было ставить на танки и аэропланы. Не было для этого ни кадров, ни условий, ни промышленного потенциала. Малыми сериями еще так-сяк, но, чтобы сотни моторов в месяц – увы! Да так, чтобы и с качеством все было в порядке и со стабильностью выпуска, да и так, чтобы моторы одного завода могли ремонтироваться деталями от двигателей другого. Плохо было и со стандартизацией, с ее соблюдением и с культурой производства, как таковой. Какой толк от чертежей и стандартов, если делается все на глазок? Да и с оборудованием полный капец. Просто физически не было толковых специалистов требуемой квалификации, да еще и в требуемых количествах. Ну, не занималась Россия толком этим, так откуда им взяться на ровном месте? Ведь сплошное любительство!

Вот те же заводы господина Анатры взять. Да, энтузиаст и подвижник. Да, вдова его покойного брата была в женском экипаже, пилотировавшем “Илью Муромца” на первомайской демонстрации. Да, делают люди важное дело и душой болеют за него. Да, на предприятиях господина Анатры работают аж две с половиной тысячи человек. Все прекрасно. Только все аэропланы, выпускаемые автозаводам Анатры – это либо лицензионные копии французских аппаратов, или же их творческие переделки. Ну, была еще лицензия на довоенную германскую машину. При этом заводы производили лишь четверть планового объема. А уж качество этих машин было таково, что авиашколы и авиационные части на фронте буквально бомбардировали вышестоящие штабы с рапортами на плохое качество этих аэропланов и регулярно случающиеся катастрофы в связи с этим.

Опять же двигатели. Французские. Или собранные в России из запчастей. Их крайне мало. Достаточно вспомнить историю, про то, как перспективный штурмовик С-19 не смог завершить испытательных полетов, поскольку его двигатели срочно понадобились для “Ильи Муромца”, прибывшего с завода без моторов. В Москве новый завод должен выпускать по лицензии двигатель Salmson R9, но завод только сейчас заработал, да и плановые мощности у него всего-то триста моторов в год, а не пятьсот в месяц, как того требовала армия.

В общем, сплошное любительство во всем. И тут я замахиваюсь на серийный и массовый двигатель, причем, полностью российский. Не срослось. Не бывает чудес.

Вот и посылаем в США делегацию. Помнится (хотя, все уже могло не так пойти), что вот-вот создадут в Америке свой мотор “Либерти”. 400 с лишним лошадиных сил и прочие прекрасные показатели. Но мало купить лицензию (еще попробуй об этом договориться!), так нужно по факту купить все – заводы, документацию, специалистов пригласить. И все такое прочее.

Да и вообще с Генри Фордом договориться надо. Нам нужны и автомобили, и грузовики, и трактора, и заводы, которые все это смогут производить в России. Вот еще с “Фиатом” вроде договорились о строительстве в Нижнем Новгороде завода, по производству грузовиков и легковых автомобилей.

А пока в Царицыне готовили площадку под строительство завода “Рено”. Автомобили и, в перспективе, танки. Те самые “Рено FT-17”. Но все это запустится лишь в следующем году. Как, впрочем, и сам танк доведут до ума лишь к этому времени.

То есть все наши расчеты строились на серьезной подготовке в весенне-летней кампании 1918 года. Под это предусматривались и мощности, и возможности, и ресурсы. Армия и флот получили бы если не все необходимое, то очень и очень многое. И перестала бы кровью солдат компенсировать полное техническое отставание.

Теперь же, все это, судя по всему, пошло коту под хвост.

Я невесело усмехнулся. Да, если все так пойдет, то как бы война не закончилась еще в этом году. Так или иначе. И тогда все наши приготовления на 1918 год придутся уже на послевоенную эпоху. Разумеется, всяким тракторам и грузовикам найдется место, так сказать, в народном хозяйстве, но многое из вооружений очень быстро устареет и не будет нужно в таком количестве. Все эти танки, аэропланы, средства флота и прочее довольно скоро превратится в музейные экспонаты.

С другой стороны, а если война затянется? А такое также никто не может исключать! Так что, как бы там ни было, но мы готовимся сразу к двум сценариям войны – краткосрочному и долгосрочному.