Unknown

Даже такие простые в техническом отношении вещи, как, к примеру, мотоциклы, в Империи толком не производятся, а те, что собираются на том же московском заводе «Дукс», сплошь состоят из импортных деталей. Да и собирают там меньше сотни мотоциклов в год. Но, вместе с тем, Русская Императорская армия имеет в своем распоряжении пятнадцать тысяч мотоциклов и одиннадцать тысяч велосипедов. Ну и что, что мотоциклы сплошь английские, а велосипеды французские? Важно, что они есть на вооружении. Более того, подписаны и оплачены контракты на поставку в Россию еще двадцати тысяч мотоциклов и столько же велосипедов.

Тем более что в этом времени мотоциклы с коляской уже были в ходу и даже на коляски устанавливались пулеметы. Другое дело, что до понимания маневренной механизированной войны, с применением тех же мотоциклетных летучих отрядов с пулеметами, как это делали те же немцы во Вторую мировую, здесь еще не дошли. Такие мотоциклы скорее применялись в качестве передвижной пулеметной позиции или зенитной точки для борьбы с вражескими аэропланами. Но, главное, что такое понимание есть у меня.

Конечно, нужно решить вопрос производства собственных мотоциклов, да так, чтобы выпускалось не семьдесят штук в год, а хотя бы семьдесят в день. Но, такие вопросы – вот так вот вдруг не решаются. Нужно строить заводы, расширять мощности, закупать оборудование и готовить специалистов. А это не вопрос одного дня и даже не вопрос одного месяца. Быть может к следующему году уже будут какие-то подвижки, но пока вся надежда только на импорт. Тем более что, после катастрофы во Франции, поставки в Россию получили зеленый свет и в Британии, и в США, и, уж тем более, в Италии.

Однако были и обратные перекосы, которые лично у меня вызывали некоторую оторопь. Так, к примеру, я в своем времени как-то не интересовался количеством бронетехники в России при «царском режиме». Знал, что танков не было ни одного, что было какое-то количество броневиков, с одного из них толкал речугу Ленин на Финском вокзале Петрограда, клепали какие-то кустарные вундервафли в Гражданскую во всяких там мастерских из подручных средств, но на этом, в общем, мой запас познаний исчерпывался. В общем, все плохо и всего мало.

Оно, конечно, так и есть в целом. Но не всегда и не во всем. Были вещи совсем уж удивительные. Так, в армии Германии в наличии было аж 17 броневиков, в армиях Австро-Венгрии и Оттоманской Империи их вовсе не было, а та же Франция, имеющая мощную автопромышленность, могла выставить на поле боя не более сотни таких машин. Вернее, могла бы выставить, ибо сейчас эти броневики не пойми в чьих руках. Британия же могла выставить целых триста пятьдесят машин. Правда, англичане все больше ориентировались на танки.

Танков у нас не было, но были броневики. 535 с пулеметным вооружением и 115 с пушечным. Да еще и тридцать зенитных. Возможно, по меркам Второй мировой это не ахти какая бронетехника, но, напомню, ни у австрияк, ни у турок их вообще не имелось. И пусть запас хода у них не позволяет использовать их для классических ударов на стратегическую глубину, но в боях по прорыву линии фронта они вполне могут сказать свое веское слово.

Тем более что Ижорский завод отчитался о полном выполнении второго заказа на производство бронированных вездеходов «Джеффери-Поплавко», созданного на шасси американского армейского грузовика «Nash Quad 4017» с колесной формулой 4 × 4. Шутка ли – первый полноприводный броневик, принятый на вооружение и прошедший всю боевую откатку помимо серии государственных испытаний. В прошлом году наша армия получила первые тридцать таких бронемашин, имевших на вооружении по два пулемета системы «Максим». И вот сегодня из ворот Ижорского завода вышел последний броневик из заказанной Минвооружений второй партии в девяносто машин. И, разумеется, предприятие уже работает над выполнением третьего заказа Минвооружений. В этот раз ижорцам предстояло выпустить до конца 1917 года уже гораздо более крупную партию в 180 броневездеходов, естественно, при условии того, что проблем с поставками шасси из США не должно быть.

Да, такая машина для работы на изрытом снарядами поле боя нужна как воздух. Но, помимо ста двадцати «Джеффери-Поплавко», у нас еще были двенадцать полугусеничных «Остин-Кегрессов». Так что, с учетом продолжающегося выпуска, я рассчитывал иметь возможность выставить на узком участке фронта, минимум, полторы-две сотни высокопроходимых броневиков. Возможно, для закаленной в боях германской армии, имеющей опыт борьбы с серьезным количеством танков и бронемашин, такая цифра и не покажется слишком уж критичной, но для австрияк, или, тем более, турок, это будет весьма весомым аргументом, я уверен в этом.