Unknown

Один тут же провалился по пояс в огромную лужу, покрытую зеленым ковром местных растений. И не торопился из нее выбираться, а стоял и удивленно улыбался, судя по эманации. Еще парочка, добравшись до озер, захотела здесь и закончить свой жизненный путь. На их счастье, червей поблизости не наблюдалось, а для того, чтобы утонуть, ребятам необходимо было постараться. Потому их вытащили без особых проблем. Остальные попросту подскальзывались в грязи, падали, вставали и снова падали. Привыкли к сухому климату Ядра, заразы.

Поэтому пришлось останавливаться, выстраивать бойцов в цепь, вклинивая в промежуточные звенья наиболее адекватных Братьев, а потом медленно, со скоростью улиток, продолжать путь. Набить опыт на червях, говорите? Как бы не вышло ровно наоборот.

Однако постепенно мой пессимизм сходил на нет. Вратари, даром что послушники, со временем осваивались. Скромная армия под сильным проливным дождем шагала все увереннее. Больше никто не пытался измерить глубину очередного озера или исследовать способность запутывать путника очередной водорослью. Хотя Бурт, шедший позади, пару раз нашел застрявшие в грязи кованые сапоги. Братья решили, что лучше уж остаться без обуви, но продолжать идти, лишь бы не получить по мифической шапке вполне реальные затрещины. Пришлось вновь останавливаться и объяснять, что сдать оружие и броню все должны в том же количестве, в котором они были розданы.

Таким образом, без потерь, что для меня уже было немаловажным достижением, мы добрались до поселения «лягушат». При виде смертных, да еще таких необычных, большая часть послушников пришла в неописуемый восторг. Понятно, в библиотеках они не были, разумных не изучали, матрица памятью баловала не всех. Как итог – очередная остановка и беседа по поводу морального облика боевого состава Вратарей. Нет, эти ребята меня точно в саркофаг раньше времени загонят.

«Лягушата» встретили нас настороженно. Впрочем, как еще стоит относиться к полусотне Вратарей, которые вдруг оказались в богом забытом мире. Не в шашки же переместились поиграть. К слову, поселение с виду изменилось. Появились новые хижины, всюду виднелись рыболовные снасти, а посреди деревеньки возвышалось страхолюдское сооружение из веток, отдаленно напоминающее гуманоидоподобное существо. Странные у аборигенов представления о красоте, конечно. Ладно, нужно как-то наводить мосты с местными. Я снял шлем и двинулся вперед.

Однако не успел войти в поселение, как «лугашата» сами бросились навстречу. Они прыгали, смешно раскидывая лапки, верещали и попеременно низко приседали, поднося верхние конечности к лицу. Ну, «ку», что я могу еще вам сказать.

– Вернулся! Вернулся! Вернулся!

Я кивал, улыбался (как мог), пытался отбить пятюни, точнее троюни – сказывались различия в физиологии, и честно не мог понять восторга аборигенов. Надо сказать им, что частое посещение одного непутевого Вратаря никак не связано с включением этого мира в существующую Нить. Однако подоспевший старейшина начал разговор первым.

— Приветствую тебя дооорооогооой друг. Мы рады, чтооо ты вернулся! Мы благооодарны тебе за избавление ооот червей!

Чем больше говорил старейшина, тем труднее удавалось стоящей рядом Рис сдерживать смех. Начнем с того, что к «лягушатам» снизошел бог. Нет, они и раньше видели подобных ему. Но этот, нормальный бог, а не те истуканы, что ни черта не делали, уничтожил в окрестностях всех червей. Потому добывать пропитание стало в разы дешевле. Потому и были построены дополнительные дома, а самки отметали рекордное количество икры, выполнив пятилетний план за пару дней. Вон оно как. Оказывается, быстро не только кошки родятся. Но и «лягушата».

Это ладно. Выяснилось, что местные оказались чрезвычайно отзывчивыми и благодарными существами. В назидание потомкам и, видимо, случайно забредшим сюда крабам, они соорудили памятник своему спасителю. На этих словах у Рис произошла тихая истерика. Это когда весь смех идет внутрь, грозя разорвать тебя на части. Я с сомнением разглядывал нечто из веток. Почему-то вспомнился бронзовый бюст Криштиану Роналдо на Мадейре и безглазая статуя Джеймса Дина в обсерватории Гриффита. Нет, в принципе, не все так плохо. Может сойти за современную инсталляцию жутко модного пьяного скульптора в период обострения «белочки». В конце концов, есть надежда, что ветер и проливной дождь сделают свое дело и эта мерзость распадется на части.

– Мы даже табличку устанооовили, – указал старейшина на доску с нацарапанными иероглифами.

-- Жалко, что она на местном. Не все смогут оценить, – не хватало воздуха Рис.

– Ее вообще никто не оценит, мир закрыт, – холодно ответил я ей. А сам обратился к аборигену. – А что, червей больше совсем не видно?