Unknown

– Мне действительно надо ехать к маме.

– А я хотел кое-что тебе сказать.

– Что же?

Я подумала о том, что рассказал мне Колин об отце Декстера, и почувствовала, что меня охватили грусть и сожаление. Вместо стоящего передо мной красивого сорокатрехлетнего мужчины с точеными чертами лица и складками вокруг рта я видела маленького мальчика, потерянного, одинокого и очень печального. Я закусила губу. Будь прокляты эти Уэнтуорты. Если его папаша так его любит, почему он не заявится сюда сам? Зачем он использует Колина в качестве посредника?

Декс потер лоб и качнулся влево, потеряв равновесие.

– Дорогой, – сказала я, – ты лучше присядь.

– Пенни, – начал он, – я принял важное решение. И не хочу больше ничего от тебя скрывать. С этой минуты мы с тобой навсегда вместе.

Я не понимала, были ли его откровения вызваны излишним количеством алкоголя, или его чувства были вполне искренними, но я затаила дыхание и продолжала слушать.

– Я хочу, чтобы ты знала – я не был честен с тобой…

Я тут же подумала о Лане Тёрнер, потом вспомнила женщину, которая отвечала на телефонные звонки в мастерской, подумала: а так ли уж мне хочется выслушивать его признания? Нужно ли мне все это знать? Колин может вернуться через час, через день, через месяц, и лучше оставить все как есть. Пусть у Декса будут свои тайны, а у меня свои… Так мы будем квиты.

Но Декс продолжал говорить, и мне пришлось выслушивать его исповедь, несмотря на то что я вовсе не была к этому готова.

– Мне надо тебя кое с кем познакомить.

Я в удивлении тряхнула головой, ничего не понимая.

– С кем же?

– Ее зовут Роксанна. Ей восемнадцать лет.

Восемнадцать…

– Это моя дочь, Пенни.

У меня перехватило дыхание.

– Твоя дочь?

– Да, она не намного младше тебя. Я очень боялся, что ты воспримешь это известие болезненно. И потом я… послушай, я совершил много ошибок во время моего прошлого брака, гордиться мне нечем. Ты говорила, что хочешь иметь детей, Пенни. Говоря откровенно, я был просто ужасным отцом.

Я коснулась его руки, но он продолжал.

– Я бросил первую семью, потому что мы оба были просто безобразными эгоистами. Теперь понимаешь, почему я решил больше никогда не заводить детей?

– Декс, пожалуйста, я…

– У меня напрочь отсутствует ген отцовства, – уверенно заявил он. – Мой отец и мой дед были сущими задницами. Поэтому, представь, как я был поражен, когда на пороге мастерской однажды появилась Роксанна. Она все мне простила. – Он смахнул слезу со щеки. – Да, простила и дала шанс познакомиться с ней поближе. Я этого совершенно не заслуживаю, но, боже мой, ты не представляешь, как безумно я этого хотел.

Я не знала, что ему сказать.

– Когда я был с Ланой, она…

– Пожалуйста, – сказала я. – Я не могу слышать о твоих интрижках.

– Интрижках?

Я недоверчиво посмотрела на него.

– Декстер, ты хочешь мне сказать, что ты не…

Он взял мои руки.

– Пенни, милая, неужели ты действительно думаешь, что я способен совершить по отношению к тебе такую подлость?

Казалось, Декстер был потрясен, а я не смогла сдержать слезы. Как я ошибалась!

– Все это время, – сказала я прерывающимся голосом, – я думала, что у тебя роман на стороне. – Меня захлестнула волна раскаяния, чувство вины было просто невыносимым.

– Да, я не совершенен, – честно признался он. – Случалось, что…

– Ничего не хочу знать.

Почему-то любой намек на его неверность лишь усугублял мое собственное чувство вины.

Он опустил глаза, а потом снова посмотрел на меня.

– Тебе понравится Роксанна, Пенни. Она будет жить в мастерской до осени, а потом уедет учиться в Вашингтонский университет.

Он продолжал говорить, а я слушала. Мы поедем осенью в Калифорнию, где будет новая выставка. Лана Тёрнер после ее открытия организует вечеринку. А весной мы отправимся в Нью-Йорк на открытие новой художественной галереи. Может быть, Роксанна и ее бойфренд присоединятся к нам, и мы поедем туда вчетвером. Я, не отрываясь, смотрела на озеро. Оно казалось пустынным, лишь пара уток плавно скользила по водной глади недалеко от причала. Колина по-прежнему не было. У меня слегка закружилась голова, и я почувствовала приступ тошноты. Я бросилась в ванную комнату, и меня вырвало.

*  *  *

– Что с тобой?

Декс стоял у дверей ванной. В его голосе звучали нежность и забота, как в первые дни нашей совместной жизни. Я промокнула губы бумажной салфеткой и взглянула на себя в зеркало. За последнее время я похудела. Бледные щеки ввалились. Я положила руку на живот. Конечно, вполне может быть, что ребенок Декса.

Я вошла в гостиную, откуда могла видеть озеро. Декс сел рядом со мной и подложил руку мне под голову, а потом взял меня за руку. Он поднес ее к губам и принялся целовать каждый палец, как будто бы хотел воссоединиться с каждой частичкой моего тела.