Unknown

– Это было бы чудесно! – обрадовался вампир, предложение волшебника. Однако он тут же быстренько уточнил: – А в связи с чем ты установил на том этаже повышенную магическую защиту?

Вездесущая вампирская подозрительность никуда не делать. Геренд, судя по всему, во всех происходящих явлениях видел двойное, а то и тройное дно. И Парацельс не мог его в том винить.

– А у меня там лаборатория расположена, – бесхитростно сообщил волшебник. – Оттуда частенько всякая дрянь сбегает вроде Зелёной Слизи. Вот, чтобы стены и не разнесло, я их и зачаровал. Теперь никакая паранормальная зараза через них не пройдёт.

Судя по слегка опечалившемуся лицу Геренда, радости у вампира немного поубавилось.

– У тебя вечно, Парц, какие-то подлянки припасены, – проворчал он.

Архимаг широко и искренне улыбнулся.

– Идём, клыкастый, – сказал он, поднявшись со стула. Кружку с парцеядом Парацельс продолжал держать в руке. – Я покажу тебе самое надёжное и безопасное место в моей башне. Там даже Армагеддон пережить можно.

Они двинулись по запутанным каменным коридорам башни, освещаемыми тусклым светом магических кристаллов на потолке. Некоторые из них периодически мигали, словно нуждались в замене или подпитке. На стенах иногда попадались таблички с надписью – "Не вытрешь ноги – закопаю!".

– Кто эти угрозы развешивает? – поинтересовался Геренд. – Я с первого дня своего появления в башне их периодически наблюдаю то там, то тут. Один раз даже в уборной видел.

– А, да это всё Васька, – небрежно сообщил волшебник, периодически отхлёбывая из кружки парцеяда в руке. Над его головой в воздухе уже начали потихоньку формироваться образы маленьких ангелочков, пока ещё нечёткие. – Ко мне в башню постоянно лезут разнообразные любители поживиться за чужой счёт – воры, ассассины, чародеи и прочие хитровыделанные личности. Залезают они как правило окольными путями, через окна или подвал, а то и прямо сквозь стены. Ноги они, разумеется, никогда не вытирают и, соответственно, заносят с собой кучу грязи. Вот мой Васян и борется таким образом – увещеваниями.

– Хм, и как, помогает? – Геренд озадаченно поскрёб подбородок и раздражённо отбросил с лица сбившийся локон. – Как же вы мне надоели...

– Насколько мне известно – нет, – Парацельс мотнул головой. – Народ у нас на редкость упёртый и не склонен следовать предписаниям. Но Васька у меня упорный. Говорит, что хочет, чтобы грабители знали, когда попадают в смертельные ловушки, за что именно они несут наказание...

– Вот оно как, – на лице вампира появилось задумчивое выражение, он даже протянул руку в сторону стены и коснулся кончиками пальцев маленькой таблички с надписью. – Такое ощущение, что твой кот охраняет не столько манические секреты твоей башни, сколько её чистоту...

– Не удивлюсь, если на самом деле он так и есть, – Парацельс развёл руки в стороны. – Но такой уж он, мой Васян. Мои величайшие магические секреты его не интересуют.

– Вот если бы ты гнал свои величайшие секреты из валерьянки, вот тогда бы Васька смотрел бы на них совсем другими глазами... – кажется, под "величайшими магическими секретами" Геренд предполагал нечто совсем иное. – Это просто потому, что он кот и не в состоянии оценить твоё великолепное пойло... ну в смысле, величайшие магические секреты, – поправил сам себя Геренд. – Не дано ему.

– Думаешь, мне стоит попробовать сделать парцеяд из валерьянки? – волшебник с сомнением посмотрел на друга.

– Ну а почему бы и нет... хотя нет, и правда не стоит, – на лице вампира возникло то самое слегка задумчивое скептическое выражение, когда человек в ходе логических рассуждениях приходит к выводу, что был неправ. – Твой сторожевой кот должен быть злым и дерзким. И не расслабляться. А то будет второй Парацельс. Только рыжий и с хвостом.

– Ты прав, – Парацельс кивнул. – Так что никакой валерьянки. Даже парцеяд из неё делать не буду.

Волшебник и заколдованный вампир, негромко переговариваясь, двигались по коридорам, поднимались по лестницам. Таблички с угрозами постепенно исчезли, но вместо них начали появляться в большом количестве картины. Как правило с изображением самого волшебника. На одной Парацельс взмахом рук раздвигал воды моря, открывая путь неким людям, глядящим на него с большой благодарностью. На другой, причём живой и движущейся – вытаскивал из камня меч и передавал оружие некоему юноше, глядящему на волшебника с крайним удивлением. На третьей – с мудрым и просвещённым лицом инструктировал четырёх полуросликов, протягивая им золотое кольцо с эльфийскими письменами…

– Знаешь, Парц, картины безусловно красивые, – заметил Геренд. – Но у меня почему-то такое ощущение, что на некоторых ты приписываешь себе чужие заслуги.

– Да? – волшебник неопределённо махнул головой, словно речь шла об очень абстрактных эфемерных событиях, которым значения и вовсе придавать не стоило. – Я пьяный тогда наверное был. Может быть что-то забыл или чего-то не того наговорил художнику. Мелочи жизни, подумаешь.