Unknown

Такой вопрос Фредерик Джеймсон (американский литературный критик, марксистский теоретик и вообще дерзкий малый) поставил в краткой (на наш взгляд, слишком краткой) сноске в своей книге 2005 года «Археология будущего», в которой он обсуждал природу утопий в эпоху глобализации. Джеймсон считает: когда послевоенный технологический оптимизм почил в бозе в 70-х годах, некогда крепкая традиция утопического мышления ослабела. Даже в той жалкой горстке свежих утопий — любят ли их авторы эстетику киберпанка или пытаются топить за прелести корпоративной глобализации — кажется, что их авторов кто-то начисто лишил фантазии, особенно если сравнить современные нетленки с прометеевскими амбициями их предшественников-модернистов. О да, те предшественники, в отличие от современных утопистов, были способны не только на простую замену средств коммуникации и информации! По его словам, нынешние авторы просто обсуждают проблемы местного значения, в лучшем случае на уровне отдельного сектора экономики, и даже не пытаются подняться на уровень общества целиком, чтобы создать действительно всеобъемлющую утопию.

Более того, сегодняшние недоутопии даже толком не пытаются воспользоваться теми по-настоящему новыми возможностями, доступными уже сегодня: теми самыми возможностями, которые Джеймсон называл «офигенно утопическими». А ведь семена лучшего мира, которым мы могли бы воспользоваться, уже прорастают — но, похоже, никто их не заметил. В этой краткой сноске Джеймсон весело глумится над «прогрессивной» тусовкой, которая рассматривает Walmart как всего лишь сеть розничных гипермаркетов, заполонившую весь мир, как этакого Супермена от капитализма, как его идеальный образец — возможно, даже более идеальный образец, чем какой-нибудь «Голдман-Сакс». И здесь Джеймсон задаётся вопросом: а может быть, мы не всё понимаем в этом межконтинентальном чуде планирования и логистики?

Как ни странно, фантазия и воображение литературных утопистов плелось в хвосте у практиков-бизнесменов и их реальности. Утописты напрочь упустили из поля зрения ту гигантскую инфраструктуру Walmart, развёрнутую по всему миру. А ведь она прямо на наших глазах становится «альфа-версией», первым прототипом какой-то новой формы социализма, для которой упреки в излишней централизации оказываются исторически неуместны. В любом случае это, безусловно, революционная реорганизация капиталистического производства, некий новый его этап. Наверно, его можно было бы назвать «вальтонизм» или «валмартификация», чтобы подчеркнуть его историческую значимость...

В тот раз Джеймсон так и не довёл свою провокацию до конца, ограничившись этими краткими комментариями. Эти предположения так и провисели в воздухе пять лет, вплоть до появления его нового очерка: «Walmart как утопия». Здесь он еще более настойчиво настаивает на том, что Walmart — это не просто полезный институт, из которого «после революции» прогрессисты могут (по словам Ленина) «оторвать то, что капиталистически калечит этот превосходный аппарат». Он говорит, что это не остатки старого общества, а зачатки нового, ещё не родившегося. Walmart — это «форма утопического будущего, надвигающегося сквозь туман, которую стоит использовать, для «разморозки» нашего утопического воображения, а не для бесконечных морализаторских суждений или регрессивной ностальгии».

И это не просто троллинг «на поржать». Джеймсон и в самом деле очарован появлением этой новой сущности, которая так трудно поддаётся привычной классификации. Он сравнивает его с открытием нового вида организма или нового штамма вируса. Он в восторге от очевидного противоречия того, как эту крупнейшую компанию мира, во всём её могуществе — и именно из-за этого всемогущества — описывают восхищающиеся или ужасающиеся бизнес-писатели. Они описывают Walmart как огромного удава, медленно но верно удушающего рыночный капитализм.

Но даже здесь Джеймсон по-прежнему смотрит на Walmart лишь как на занятный мысленный эксперимент, на иллюстрацию «диалектического характера новой реальности» и на пример диалектического единства и борьбы противоположностей: «фирма, как чистейшее выражение динамики капитализма, пожирает, ликвидирует рынок с помощью самого рынка».