Unknown

– Он работал на износ. Без отдыха, почти без перерыва, старался успеть записать побольше песен. Работал даже во время химиотерапии. Терял сознание, пил обезболивающие и все равно делал свое дело. А босс продолжал злиться. Особенно взбесил его последний клип группы. Ты, наверное, его видела, да? Алекс там с толстым слоем грима и в парике. Снимает медицинскую повязку и поет, что еще погремит костями... – Она запнулась и провела ладонью под глазами, вытирая слезы. – К сожалению, лечение не помогло. Алекс решил не продолжать. Перевел деньги в больницы для онкобольных и уединился здесь, потому что пресса буквально начала его преследовать. Состояние у него пока стабильное, но ты же понимаешь, что смерть... неизбежна. – Марьяна сделала паузу и глубоко вздохнула. – Знаешь, ему постоянно приходят письма с благодарностью от родственников тех детей, которые смогли выкарабкаться. Телефон разрывается от звонков. Я смотрю, как он угасает... И ненавижу себя! Ты знаешь, каково это – каждое утро просыпаться и чувствовать к себе отвращение? Казалось бы, у тебя есть все, но это все тебе не нужно, потому что ты потеряла главное...

Она не договорила. Слова повисли в воздухе, в гостиной воцарилась тягостная тишина. Кристина чувствовала себя совершенно разбитой и загнанной в угол. В душе ощущалось такое опустошение, что не было сил злиться. Она смотрела на ассистентку Алекса и понимала: сейчас Марьяна впервые сорвала маску притворства и предстала такой, как есть – одинокой, раскаявшейся грешницей, всю жизнь гнавшейся за богатством, но в этой гонке потерявшей все светлое, что было в душе.

Послышался короткий звонок телефона. Сняв трубку, Марьяна молча выслушала то, что сказали, и положила ее обратно на рычаг.

– Алекс проснулся. Уговори его поесть, хотя бы немного.

Кристина кивнула. Она чувствовала, что начинает падать в колодец отчаяния, – холодный, темный колодец, в котором не было дна. Александр уходит. Уходит навсегда. И она ничего не может сделать, она не в силах это остановить!

«Нет, нельзя сдаваться! – приказала себе девушка, остановившись у двери. – Нельзя показывать свою скорбь! Господь дал нам возможность провести последние дни вместе, и нужно сделать эти дни радостными и счастливыми. Алекс должен уйти легко, он должен знать, что его любят!»

И Кристина приложила все силы, чтобы облегчить ему страдания.

Они много читали вместе, потом обсуждали прочитанное, Алекс делал зарисовки к особенно интересным сценам. Не забывали и о Библии – он объяснял ей непонятные моменты и, казалось, совсем забывал о том, что безнадежно болен. Она видела улыбку на его губах и понимала, что Александр уже давным-давно готов к смерти и принимает ее как должное. Эти отрывки из Библии больше нужны были ей, чтобы смириться, отпустить Александра и философски принять его уход. Понять, что смерть – это не конец, а всего лишь переход. Переход в другую жизнь, лучшую и вечную... Очень страшно было его отпускать в эту вечность. Одно дело – не видеться, не общаться, но знать, что любимый человек жив. Другое – понимать, что его уже нет, что он остался лишь в памяти и на фотографиях... Кристина боялась представить, что будет, когда Алекс умрет.

Дни проходили, его альбом становился все толще. Каждый лист мог рассказать, чем были заняты его мысли в тот или иной момент. Все рисунки дышали счастьем, на них изображалось все то светлое и радостное, что может отыскать каждый вокруг себя, если посмотрит по сторонам.

Кристина часто наигрывала ему что-нибудь на фортепиано, которое стояло в соседней комнате, а Александр сидел в инвалидном кресле и смотрел на нее с легкой улыбкой.

– Помнишь, как ты меня учил? – спрашивала она, перебирая клавиши.

– Помню, – мечтательно отзывался он.

И Кристина начинала наигрывать разные мелодии, замечая, что Алекс слушает с закрытыми глазами.

Никто из них не подозревал, что время от времени у двери спальни в удивлении замирала Марьяна. Она слышала счастливый смех Александра и не могла поверить, что в такой ситуации, как у него, это возможно. «Неужели любовь побеждает даже смерть? – задавалась женщина вопросом. – Умирает тело, а чувства продолжают жить... Настоящие чувства...»

От этой мысли ей стало горько. Марьяна никогда никого не любила, сердце ее было пустым. Она знала лишь одну привязанность – к деньгам. Когда они заканчивались, ее мучила бессонница, уходил покой, каждый день был заполнен мыслями о них. Только бездушные бумажки не отвечали взаимностью. Они не могли согреть в морозный день, проявить заботу, сказать ласковое слово. Марьяна постоянно охотилась за деньгами, в то время как одинокий сын терпеливо ждал ее вечерами… Ее тянуло к купюрам, а не к людям. В этом была ее беда.

***

Прошло несколько дней. Кристина спустилась на веранду, чтобы упорядочить мысли. Алексу стало хуже, он впал в какое-то забытье, и она не находила себе места от беспокойства. «Неужели сегодня?..» – мучила ее мысль. Она даже не заметила, как к ней приблизилась Марьяна, тщетно пытающаяся зажечь сигарету.