Unknown

Мальчуган сердито вскинул голову.

- Заткнись! - заорал он. − Заткнись или ...

Внезапно из каюты донесся пронзительный крик, крик безошибочной агонии. Шимедов развернулся лицом к юноше, который уже был на ногах, вытянув обе руки прямо перед собой, его руки сжимали пистолет, направленный в живот Шимедова. Пока они смотрели друг на друга, их обоих потряс второй крик, устойчивый высокий звук, внезапно оборванный ударом, который Шимедов мог ясно слышать с того места, где он стоял. Пригибаясь и кружась, Шимедов ударил по рулевому колесу траулера, заставив судно резко наклониться, когда оно накренилось, он перевернул юношу назад через планширь. Падая за борт, тот выбросил левую руку и схватился за перила; рефлекторное движение правой руки дернуло спусковой крючок, произведя выстрел в воздух. Шимедов выровнял траулер, включил дроссель на полную скорость и направился к ближайшей платформе буровой установки. Он узнал голос пожилого казаха, зовущего: «Мансур! Мансур!», когда он схватил деревянный шест и шагнул к глухой стороне двери каюты, чтобы подождать, что, как он знал, будет дальше. Когда дверь распахнулась. Шимедов изо всех сил ударил шестом по шее казаха. Рывком открыв дверь, он перешагнул через тело в дверной проем. В одно мгновение его желудок опустел.

Распростертый на полу каюты, с запястьями и лодыжками, привязанными к предметам мебели нейлоновым рыболовным шнуром, который врезался в его плоть с каждым судорожным рывком, лежал россиянин средних лет, одетый в деловую одежду. Его голень была подтянута под мышками, обнажая мягкий белый живот. Его брюки и нижнее белье были спущены до колен. Между его ног лежал открытый портфель, в котором лежала батарея сухих элементов с проводами, идущими от нее к яичкам мужчины. Склонившись над животом мужчины с ледорубом и бутылкой краски, третий мужчина уставился на Шимедова, оторванный от своей задачи нацарапать грубую надпись на мягкой плоти россиянина. Глаза россиянина были открыты, но остекленели. Шимедов знал, что он вышел за рамки того, что мог вынести, и все еще должен был жить. Кровь из его ноздрей запеклась вокруг рта и одним быстрым движением попала на рубашку.

Третий мужчина вскочил на ноги, швырнув ледоруб концом в Шимедова, который увидел, что он приближается, и упал на тело казаха на лестнице.

Ледоруб просвистел над его головой и упал в воду. Когда казах бросился на него, Шимедов ударил его правой ногой и попал ему в горло, это был удачный удар, от которого тот растянулся на россиянине на полу. Шимедов вскарабкался по лестнице, захлопнул дверь каюты и запер ее деревянным шестом. Когда он поднялся на штурвал, выстрел расколол верхнюю часть двери. Враг пришел сзади! Он повернулся к корме траулера и замер при невероятном виде молодого казаха, вцепившегося одной рукой в поручни планширя, а другой целящегося в него из пистолета. Он увидел две вспышки, потом третью. Шимедов не почувствовал, как пуля попала в угол его глаза и он не дал размозжить себе затылок. Он вообще больше ничего не чувствовал.

Глава 1

Санкт-Петербург. Россия

Журналиста Марата Громова разбудил солнечный свет, струившийся сквозь высокие створчатые окна его спальни. Он знал, что опаздывает. Когда он работал в субботние смены, это приводило его в плохое настроение еще до того, как он встал с кровати, Он откинул одеяло и спустил ноги на пол. На улице уже было жарко, и он слышал, как шумит транспорт за окном. Мгновение он сидел в полусне на краю кровати, борясь с желанием снова упасть на прохладные простыни. Вместо этого он снова повернул голову к окнам и открыл глаза. Вспышка прямого солнечного света на мгновение ослепила Марата, заставив его глаза слезиться. Он встал. Он прижал ноги к прохладному деревянному полу, пока выбирал одежду из шкафа, затем побрел в ванную, чтобы принять холодный душ.