Unknown

Он вышел и захлопнул капот, оставив машину включенной.

– Я должен отвести своих клиентов в Казахстан. С этими казахскими обычаями все в порядке?

Он харкнул в салфетку и кинул ее на землю.

– Думаю, да, - ответил мужчина.

Он подошел к машине и заглянул внутрь.

- Вы что-нибудь везете контрабандой? - спросил он Брумеля, улыбаясь. Серьезное мужское представление о шутке.

- Еще бы, - саркастически сказал таксист. - как еще, по-твоему, я оказался там, где нахожусь сегодня? – Он сделал паузу. - Что вы, ребята, вообще делаете на этой стороне границы?

- Иногда казахским коллегам нужна небольшая помощь, - сказал мужчина, пытаясь преуменьшить свою важность.

– Конечно, - сказал Брумель. – понимаем.

- Может, продолжим, - сказал мужчина. Он вернул Марату паспорт и кивнул. Харламов услышал, как завелась машина, и поспешил к ней, все еще вытирая лицо.

– Черт возьми, я уже начал. Интересно, как долго это продлится на этот раз? – Он посмотрел на мужчину в сером костюме. - Эй, вон те парни ... они даже не проверили меня. Ну, знаете, для клиентов. Вам нужно посмотреть мои документы?

– В этом нет необходимости, - сказал мужчина, также стремясь избежать этой неприятной болтовни, как и казахские пограничники.

– В этом нет необходимости? В любом случае, что это за таможенная проверка?

- Да ладно тебе, Харламов. - сказал Марат, открывая заднюю дверцу такси. Они вошли, и Харламов громко пожаловался на таможенный фарс. Брумель пристроился в хвост следующей машине и направился по трассе А-13, главному пути на запад, в Кокшетау.

– Этот чувак просто стоит и смотрит на нас, – сказал Брумель, его глаза были прикованы к удаляющемуся изображению славянина, отраженному в качавшемся зеркале заднего вида.

Громов находился на небольшой автостоянке в поселке городского типа Бидайык. Слева от него лежало озеро дикой травы, искаженное тепловыми волнами, поднимавшимися от асфальта. Справа от него одинокий ржавый железнодорожный вагон одиноко стоял на краю заброшенной взлетно - посадочной полосы. Но он служил офисом и домом для Петра Керимова и его несостоятельного транспортного агенства "Степные соколы". Двери вагончика были распахнуты, и Марат увидел припаркованный черный джип «Паджеро» позади него.

На вагончике не было никакой вывески, никто не двигался. Брумель припарковался на приличном расстоянии от вагончика, чтобы распаковать портфель и сумку с деньгами. Вручая конверт с тенге, он напомнил Громову, чтобы тот сказал Керимову, что он пришел от Дмитрия Коржова. Это было все, что он сказал, прежде чем уехать, распив свежую бутылку водки “Taras Kulakoff” с эмоционально опустошенным Тихоновым.

Марат зашагал по асфальту. который уже становился липким в утреннем солнце. Когда Громов подошел к двери вагончика, ветер трепал кусок оловянной жести где-то на задней стороне его. Он постоял немного на солнце, с сумками в обеих руках, и попытался заглянуть в тень от яркого света снаружи. Его глаза никак не могли привыкнуть к окружающему пространству, поэтому он сделал еще несколько шагов внутрь, моргая. Когда его зрачки расширились, он начал различать различные детали, верстак, заваленный инструментами, одну или две канистры с бензином, шины. Внезапно он вздрогнул и замер, заметив движение всего в нескольких метрах от себя. Все еще пытаясь сфокусировать взгляд, он посмотрел вглубь. На цементном полу, прислонившись спиной к металлической стене, сидели трое мужчин, серьезно смотревших на него. Они не разговаривали и не выглядели так, как будто собирались говорить: два казаха бок о бок и европейского типа человек рядом с ними, одетые в одежду цвета хаки. Все трое держали в руках бутылки с пивом. Марат выделил европейца.

– Петр Керимов?

Мужчина посмотрел на двух казахов, а затем снова на Громова.

– Да.

– Я Марат Громов. Я пришел от Дмитрия Коржова. Он сказал, что ты можешь мне помочь.

Керимов сделал глоток пива и посмотрел на Марата, пока плескал жидкость во рту, прежде чем проглотить ее. Громов мог сказать, что Керимов был крупным мужчиной. Ширококостный, с бочкообразной грудью, с животом, угрожавшим выйти из-под контроля. Ему было, наверное, чуть за сорок. Его лицо было красным, обожженным слишком большим количеством солнца снаружи и изжаренным до нежности от слишком большого количества водки внутри. Его руки были толстыми и сильными, а волосы на предплечьях были жесткими, пегими.

- Мне нужно нанять ваш джип, - приступил к делу Марат без дальнейших объяснений.

Воцарилась тишина.

Потом Керимов сказал:

- Налей себе пива, - и мотнул головой в сторону угла, где в среднего размера бочке из-под машинного масла плавал в воде кусок льда. Марат кивнул, подошел к емкости и вытащил из ледяной воды янтарную бутылку местного пива. Он вернулся и присел на корточки перед Керимовым. Водитель посмотрел на Марата.

- Я ждал тебя. Я получил известие вчера вечером, но было уже поздно, и я немного выпил и еще немного выпил, и теперь я не уверен, что помню все детали.