Unknown

Они собрали свои вещи и вылезли, и Марат помог Керимову запереть самолет и заблокировать колеса камнями, насколько это было возможно.

- Куда ты хочешь поехать в городе? - спросил казах после того, как они свернули с полосы на проселочную дорогу, которая должна была вывести их на шоссе.

– Гостиница «Алтын Адам» - сказал Громов.

Гостиница была довольно приличной и располагалась на оживленной улице Карима Сутюшева в центре города. Марат зарегистрировался, пока Керимов нервно ждал в вестибюле, а затем они вдвоем поднялись в свой номер, который снова находился на третьем этаже, и смотрели прямо на площадь с многочисленными людьми, сновавшими по ней. Петр направился прямо на балкон и вышел на прохладный ночной воздух, дувший севера.

Марат был слишком уставшим, опустошенным. Он бросил свои вещи на свою кровать и бросил пиджак на стул. Отвернув манжету рукава рубашки, он подошел к телефону. Он набрал номер, который дал ему Асланов, и стал ждать, слыша те же знакомые звуки, которые он слышал по телефону в предыдущие разы. Наконец ленивый голос ответил:

- Да.

- Это Кирилл Рафалов, - сказал Марат. - У вас есть для меня сообщение?

– Пожалуйста, одну минуту. - Голос теперь был четким, деловитым. Последовало короткое молчание. затем на линии снова раздался тот же голос.

- Вы звоните из Петропавловска?

– Да.

– Очень хорошо. С вами все в порядке? Мы слышали о ваших неприятностях в Щукинске.

– Я в порядке, - коротко ответил Марат.

- Очень хорошо. Завтра утром в девять тридцать вы пройдете от гостиницы налево до стадиона «Карасай» в трех кварталах отсюда и повернете направо, дойдя до бара "Атлантида" на Чайковского. Там вы сядете на автобус номер восемь. Эта колымага идет к автовокзалу и вдоль рынка. Вы выйдете на предпоследней остановке пансионат «Солнечный» и перейдя улицу, пройдете в заднюю часть пансионата, где ваш контакт будет завтракать на террасе. Он будет одет в белую футболку с красным воротником. Представьтесь ему как Рафалов.

– Смотри, - сказал Марат. - разве я не могу встретиться с этим человеком сегодня вечером? Я хочу избавиться от этого груза. Ты это понимаешь? Я хочу передать его кому-нибудь сегодня вечером.

– Я только передаю вам это сообщение. Вот и все.

- Мне сказали, что я доставлю портфель сюда, в Петропавловск. Это правда?

– Я ничего об этом не знаю.

– Ну, а кто, черт возьми, знает? - крикнул Марат.

- Мне очень жаль. У меня есть только эти инструкции. Ничего больше. Вы помните инструкции?

- Да, да, да. - устало сказал Громов.

- Спасибо. До свидания.

Керимов вернулся в комнату.

- В чем дело? – Ему тоже хотелось верить, что худшее позади.

– Больше встреч, больше контактов, больше все того же самого.

– Послушай, приятель, - сказал Керимов. - Я тоже устал, но, черт возьми, я ни за что не смогу заснуть без пары кружек пива. Я крепко привязан к этому. Почему бы нам не спуститься на площадь и не перекусить? Выпить немного пива. успокоиться немного.

Марат покачал головой.

- Продолжай.

- Громов, - сказал Керимов, - ты бы сделал себе одолжение, если бы расслабился в одном из этих кабаков. Забудь об этом несчастном субъекте там, в Щукинске. Он понимал правила игры. Что ты можешь сделать?

– Давай, - сказал Марат, снимая ботинки. - Я приму душ, а потом лягу спать. Стучи шесть раз, когда захочешь войти.

Керимов посмотрел на него и пожал плечами.

- Ты умрешь молодым. Громов. Тебе придется научиться выпускать пар.

Петр закрыл за собой дверь, оставив Марата уныло сидеть на краю кровати. Громов хотел поговорить с Зоей. Он хотел, чтобы все это закончилось, чтобы он мог расслабиться, чтобы напряжение спало с его плеч, и он мог думать о чем-то, кроме того, как остаться в живых. Это ничем не отличалось от жизни под обстрелами в Дебальцево и Иловайске. Он не мог поверить в это ни тогда, ни сейчас. Он оглядел комнату, затем взял портфель и подошел к вентиляционному отверстию кондиционера на уровне голени рядом с дверью. Он опустился на колени, достал из кармана монету и начал откручивать четыре винта, которые удерживали решетку на вентиляционном отверстии.

Когда они вышли из гнезд, он отодвинул решетку, сунул за нее портфель и вставил винты обратно. После холодного душа Марат лежал в постели с открытыми балконными дверями и потолочным вентилятором, втягивающим степной воздух, дувший через площадь. Музыка из кабаков тоже доносилась с балкона и восточные ритмы вперемешку с российской попсой запутались в его кошмарах. Кошмары о Евгении, выражение ужаса и недоумения на его забрызганном кровью лице, когда он смотрел вниз, на колени, на зазубренный кусок лба Асланова, который только что приземлился на Марата; о Дане, рубящей как свинью, Клейменова; о Зое, плавающей в бассейне среди голубой воды; ее светлые волосы свисали с головы, как водоросли. Где-то ночью он провалился в сон от изнеможения, только для того, чтобы проснуться в предрассветный час от стука Керимова в дверь.