Unknown

- Карл, это очень важно, - сказал Волков твёрдо и при том ногтем указательного пальца стал стучать в стол, - мне нужно разбить горцев, и как следует разбить, иначе мира с ними нам не видать. А пока мира с ними не будет, с герцогом мне не замириться.

- Я понимаю. И готов помогать вам, друг мой, по мере сил. Но что мы будем делать сейчас? Дело непростое, как только они получат свои доли добычи, так…

- Устроят мятеж?

- Ну или начнут требовать роспуска войска, – произнёс Брюнхвальд, чуть подумав.

- Контракты у всех до первого сентября. Начнут разбегаться - буду вешать.

- Они будут саботировать ваши приказы, на марше плестись, телеги ломать, лошадей портить, и при первом деле, при первой стычке с горцами, начнут разбегаться.

Волков вздохнул, всё это ему было знакомо, сам всё такое видел. И не раз.

- Кто же солдатам сказал о наших планах идти на кантоны?

- Не кто иной, как наши офицеры, - сразу ответил Брюнхвальд. – Они тоже получат немало денег, к чему им ещё война? Может, новые штабисты воду мутят?

- Нет, - Волков покачал головой. - Им деньги нужны, они как раз доли в добыче не получат. Они лишь на жалование рассчитывают, им, наоборот, подольше повоевать хочется.

- Значит, кто-то из других офицеров, – продолжил полковник. – Да и неважно оно уже, нужно думать, что делать.

- Может, с солдатами поговорить? – предложил кавалер и сам от своих слов усмехнулся: что за дурь предложил?

Усмехнулся и задумался.

- Нельзя идти на поводу у солдат, вот что я знаю точно, – произнёс Брюнхвальд прервав его размышления.

- У вас есть мысли, Карл?

- Нужно действовать быстро, смело и решительно, как вы умеете, друг мой, – отвечал полковник. - Думаю, что нужно арестовать казну корпораций.

- Арестовать?

- Да, и обещать раздать деньги от трофеев только по истечении контрактов. Приказ такой издать. А чтобы не волновались, что погибшим деньги не достанутся, чтобы не думали, что мы их присвоить хотим, объявить, что передадим доли семьям погибших.

- Тогда нужно купцам запретить платить корпоралам, а платить, к примеру, Мильке, – продолжил мысль товарища Волков.

- Да, именно так. Пусть Мильке торгуется и берёт у купцов деньги за добычу под присмотром старшин из корпораций, но деньги корпорациям не отдаёт, пока не закончатся контракты.

- Хорошая мысль, Карл, - согласился Волков, - я обещаю выплатить все деньги только когда закончим летнюю кампанию. На заре берите Роху и его людей, конфискуйте солдатскую казну под роспись, со свидетелями, и пересчитав её. Если начнётся буча, я всех успокою.

- Лучше всё сделать сейчас, - произнёс полковник.

- Сейчас? – удивился кавалер.

- Вернее ночью, в полночь, как все спать лягут и сменятся первые караулы, - продолжал Брюнхвальд. – Подниму на всякий случай третью роту, всех свободных от караула людей из роты Рене и роту Рохи. В полночь арестую их казну. До утра подготовлю в других частях офицеров, заодно и проверю их желание служить вам дальше, а утром зачитаю ваш приказ.

- Действуйте, Карл, – дал добро Волков, думая о том, что Брюнхвальд вернулся очень вовремя.

И ещё он благодарил Господа за такого товарища.

Глава 25

Поутру в лагере возникала суета, солдаты и старшины корпораций бегали по частям, советовались, разговаривали с офицерами. Но ещё на заре Роха со стрелками и Рене с половиной своей роты окружили шатёр генерала. Все при доспехе и оружии, полковник Брюнхвальд при них. И вид у них такой, что только сунься попробуй.

Да и среди офицеров, с которыми Брюнхвальд ещё ночью побеседовал, солдаты поддержки не нашли.

- Чтоб я даже не слышал о всяком таком! – предупредил своих подчинённых капитан кавалерии фон Реддернауф. - Я в эскадронах бузы не потреплю!

- Кто отважится идти к генералу и требовать вернуть казну, так тот пусть себя считает бунтовщиком, – предупредил на всякий случай всех своих людей Рене.

Те сразу всё поняли.

А Рохе и говорить никому ничего не пришлось, стрелки - солдаты привилегированные, высокооплачиваемые. Из них никто и не думал бузить или чего-то требовать. Тем более, что все сержанты из роты с Волковым с первых дней. Они в него поверили ещё в те тяжкие дни, что провели они в чумном Фёренбурге.

Если какая-то суета и случилась поутру, так это были всё люди из полка полковника Эберста, да и ландскнехты волновались. Но эти бузотёры известные, у них буза по любому поводу прорастает. Но и их капитан Кленк не поддержал. Всё так и сошло на нет. И к тому времени, как господин генерал проснулся, от всей суеты в лагере были лишь шесть депутатов от рот, что просили дозволения говорить с генералом.

Генерал принял их во время завтрака у своего шатра в присутствии половины своей гвардии и высших своих офицеров.

Где и объяснил солдатским старшинам, что казну он их берёт на хранение. И что всё буде солдатам возвращено, как только истекут контракты. А возможно, казна ещё и приумножится после окончания кампании.

- Говорят, что воевать мы будем с кантонами, - без всякой радости заговорил один депутат.