Читаем Unknown полностью

  Джон Херрен оставил часть роты 'браво' в роще на своего зама, лейтенанта Кена Дункана, и присоединился ко мне и моей группе, когда мы, второпях перескочив через ручей, углубились в кустарник, где люди Гилрита охраняли пленного. Не ахти какое приобретение, но он стал первым пленным батальона во Вьетнаме: ростом около пяти футов семи дюймов, может быть, двадцати лет от роду, тощий, с безумным взором и дрожащий от страха. Он был безоружен и бос; на нём болталась грязная рубашка цвета хаки, выбившись из-под брюк того же цвета. На одном из оплечий рубашки стоял личный номер. У него имелась фляжка, но она была пуста. При нём не оказалось ни документов, ни еды, ни боеприпасов.

  В Корее, когда в бою брали пленного, в долгих допросах мы не вязли. На допросы не оставалось времени. Все, что я хотел знать, это 'Сколько вас там?' и 'Где они?'. На лице мистера Ника появилась тревога, когда он с дрожью в голосе перевёл слова пленного: 'Он говорит, что на горе три батальона, которые очень хотят убивать американцев, но пока что не смогли их найти'. То, что сказал пленный, прекрасно согласовывалось и с тем, о чём докладывали наши разведчики, и с той большой красной звездой на карте в штабе дивизии. Я до сих пор не знаю, что делал тот солдат в кустах без еды, воды и оружия, но он явился даром небес.

  Три батальона противника в общей сложности насчитывали более 1600 человек против примерно 175 американцев, которые сейчас находились на месте. Я повернулся к Джону Херрену и приказал немедленно усилить патрулирование в районе, где обнаружили пленника. Я сказал Херрену, что как только бойцы роты 'альфа' Тони Надаля окажутся на земле в достаточном количестве для прикрытия зоны высадки, рота 'браво' отправится размяться, чтобы прочесать нижние склоны горы, с особым вниманием на выступ и лощину на северо-западе. Если вражеские батальоны уже вышли в путь, вступать с ними в бой нужно было как можно дальше от зоны высадки.

  Мы связались по рации с Мэттом Диллоном: просили забрать пленного и доставить в бригаду для дальнейшего допроса. Диллон приземлился в 11:40. Передовой авианаводчик, лейтенант ВВС Чарли Гастингс, рассказывает, что, когда Диллон посадил пленного на борт командного вертолёта и передал его слова о том, что в районе множество врагов, желающих убивать американцев, 'война внезапно приковала к себе всё моё безраздельное внимание'.

  Пока я стоял в лесу с пленным, меня разыскивал капитан Надаль. Мы столкнулись друг с другом сразу после посадки пленного на борт командного вертолёта. Я наскоро обрисовал Надалю ситуацию и сказал, что рота 'альфа' возьмёт на себя охрану зоны высадки, как только следующий рейс доставит последних его людей. Вертолёты Крэндалла вернулись третьим рейсом на 'Экс-Рэй' в 12:10 и привезли последних солдат Тони Надаля, за исключением нескольких человек. Теперь у Надаля хватало людей на месте для выполнения задачи.

  Внезапно в районе, где захватили пленного, прозвучали винтовочные выстрелы. В контакт вступили бойцы сержанта Гилрита! Часы показывали 12:15. Мы обязаны были действовать быстро, если хотели выжить, должны были покинуть зону высадки и нанести удар прежде, чем ударят по нам. Только заставив противника сражаться в гуще деревьев и кустарника, у нас появится пусть слабый шанс удержать поляну за собой и высадить оставшуюся часть батальона. Это пространство размером с футбольное поле было и нашим 'спасательным тросом', и нашим путём снабжения. Если неприятель перекроет доступ к вертолётам, погибать нам всем на этом месте.

  Ещё звучали первые выстрелы, а я уже радировал Херрену, чтобы 'сажал в сёдла' бойцов своей роты 'браво' и скорей двигался к горе выяснять обстановку. Обратившись к Надалю, я сказал, что первоначальный план летит в трубу, что его рота 'альфа' немедленно берёт на себя охранение зоны высадки и готовится выдвигаться вверх слева от роты 'браво', когда следующим рейсом принимать на себя заботу по охране поляны прибудет основная часть роты 'чарли'.

  В маленькой роще два других взвода роты 'браво', вскрыв банки сухпайков, ещё подкреплялись, когда в кустарнике послышались первые выстрелы. Сержанты поопытней переглянулись и кивнули друг другу. 'Доедайте быстрее, - приказали они бойцам, - и готовьтесь выдвигаться'.

  Сражение за зону высадки 'Экс-Рэй' началось.

  6. СХВАТКА НАЧИНАЕТСЯ

  Не равняйся по трусам, попав под обстрел,

  Даже бровью не выдай, что ты оробел.

  Будь верен удаче и счастлив, что цел,

  И вперёд! - как велит тебе служба.


  - Редьярд Киплинг, 'Служба Королевы'

   (Перевод Исидора Грингольца)


Перейти на страницу:

Похожие книги

Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза
Татуировщик из Освенцима
Татуировщик из Освенцима

Основанный на реальных событиях жизни Людвига (Лале) Соколова, роман Хезер Моррис является свидетельством человеческого духа и силы любви, способной расцветать даже в самых темных местах. И трудно представить более темное место, чем концентрационный лагерь Освенцим/Биркенау.В 1942 году Лале, как и других словацких евреев, отправляют в Освенцим. Оказавшись там, он, благодаря тому, что говорит на нескольких языках, получает работу татуировщика и с ужасающей скоростью набивает номера новым заключенным, а за это получает некоторые привилегии: отдельную каморку, чуть получше питание и относительную свободу перемещения по лагерю. Однажды в июле 1942 года Лале, заключенный 32407, наносит на руку дрожащей молодой женщине номер 34902. Ее зовут Гита. Несмотря на их тяжелое положение, несмотря на то, что каждый день может стать последним, они влюбляются и вопреки всему верят, что сумеют выжить в этих нечеловеческих условиях. И хотя положение Лале как татуировщика относительно лучше, чем остальных заключенных, но не защищает от жестокости эсэсовцев. Снова и снова рискует он жизнью, чтобы помочь своим товарищам по несчастью и в особенности Гите и ее подругам. Несмотря на постоянную угрозу смерти, Лале и Гита никогда не перестают верить в будущее. И в этом будущем они обязательно будут жить вместе долго и счастливо…

Хезер Моррис

Проза о войне