Unknown

Глава 4. Рассказы в радиоэфире.

- Так я и рассказываю. Тому интенданту я указал услугу, но тот ещё остался должен, поэтому часть моей добычи с немецких тылов, тот доставил к госпиталю. Это были три бывших советских грузовика, я их у немцев отбил, и танк, «тридцатьчетвёрка». Их там боец охранял. Сообщил об этом главврачу, сказал, что передаю грузовики для вывоза раненых, хотя на тысячу ранбольных их маловато, и нужен экипаж для танка. Тот о прорыве уже знал, не думал, что немцы уже тут, ну и дал добро подобрать экипаж и встать на защиту города, пока госпиталь эвакуируют. Город тыловой, армейских подразделений совсем нет, поэтому я удивился, услышав бой у въезда в город. Даже комендатуры в городе не было, только военкомат. Не зная кто там сдерживал немцев, но я мысленно искренне поблагодарил героев, мы успели подготовится, принять танк, и выехали по улочкам в сторону звуков боя. Я уже потом узнал, что там противотанковый взвод. Новички, утром приняли орудия у нас в городе, с ремонта, двинули к передовой и тут немцы, вот с не сбитыми расчётами те смогли сжечь два грузовика, подбить немецкий танк. Гусеницу ему разбили. Впрочем, это все их победы, лейтенанта, он потом с нами в госпитале лежал, также к «Боевику» представили, однако взвод дал нам время, и мы успели. Я очень хороший наводчик из танковых пушек, сам не знал, у немцев в тылу пришлось пострелять по немецким танкам на железнодорожных праформах. Эшелон горел весь, но уходил дальше. Стоит отметить, что от моего танка до железнодорожных путей было два километра и эшелон двигался, но я ни разу не промахнулся, и сжёг два вагона, надеялся там снаряды и они рванут, но те горели и не взрывались, и восемь танков на платформах, пока эшелон не ушёл за дальность стрельбы. Больше бы уничтожил, но я один в бронемашине был, там двигатель заклинен, но всё остальное в порядке. Танкисты на дороге бросили, отступая. Сам заряжал, сам стрелял, но такой вот результат. Ни разу не промахнулся, даже с запредельной дальностью из танкового орудия. В бою за городок я был за командира-наводчика, заражающий Дмитрий Воробьёв, и мехвод, старший сержант Буков, из выздоравливающих. Стрелка-радиста не было, не успели подобрать, втроём бой вели. Мы уничтожили мотоциклистов и завернув за угол, столкнулись немцами. Причём был танк, точно такая же «тридцатьчетвёрка», как у нас, но с крестами намалёванная. Выстрелили одновременно, но если снаряд немцев ушёл в рикошет, то наш точно поразил в погон башни и тот вспыхнул. После этого мы, маневрируя и часто меняя позиции, уничтожили пять бронетранспортёров, два броневика, тоже бывших наших, с крестами, ту подбитую артиллеристами «тройку» и полтора десятка грузовиков. Причём говоря уничтожили, я имел ввиду, что они горели. Если подбить, то немцы быстро их восстановят и те снова будут против нас воевать, а сожжённые только на переплавку. Что по бою, у немцев осталось шесть самоходок, а у них лобовая броня крепкая, далековато, не возьму. Поэтому я расстрелял им гусеницы, и уйдя в город, объехал стороной, выйдя с боку, и сжёг их, расстреляв в борта, все шесть. Ну и начал бить по пехоте и технике в колонне, поджигая её, вдали две гаубичные батареи, и до них доставал, тут как раз и появились кавалеристы и погнали немцев дальше. Думал целая дивизия, а оказалось два полка с приданной артиллерией. Они нам и дали время эвакуировать госпиталь. Немцы заняли город только на следующий день. Мы в разбитой колонне нашли целый грузовик, на нём доехали до госпиталя, погрузили в машину раненых, и колонной в тыл направились. Дальше мы лечились в Брянске. А после выписки уже вызвали в Москву на награждение.

Пока я общался, диктору принесли листок, тот потом передал его мне. Там было написано, что разрешают описать как я бежал из плена. Кого-то это заинтересовало. Ну я им сейчас и расскажу. Пока я особо грань не переходил.

- С подвигами, совершёнными вами, стало ясно. Скажите, вот вы оказались в плену. Как это произошло мы слышали, но как вы смогли бежать?