Unknown

   Шмякнувшись на пол, кшуха трубу тотчас бросила и стремительно покатилась к дверям, отталкиваясь от пола то когтистыми лапами, то ладошками и протягивая за собой след из грязно-сизых, курящихся дымком капель. Кшуха явно не собиралась упускать свою добычу, которая никуда не спешила и, встав на крылечке, щелкала зажигалкой. Костя не стал ничего кричать своему флинту – в данной ситуации это было бесполезно и только отняло бы драгоценное время. Он успел проскочить в двери, опередив кшуху на полметра и, развернувшись, ударил подкатившееся порождение лопастью. Кшуха, предугадав удар, снова проворно метнулась в сторону – как раз к подставленному Костей острию меча, на которое она благополучно и насадилась. Пластмассовый клинок насквозь пробил верхнюю часть кшухи, промелькңув в ее распахнутой пасти, из которой несся страшный скрежет, после чего рукоятка меча вывернулась из Костяной ладони,и одновременно с этим пальцы кшухи cжались на его щиколотке, он услышал громкий хруст и сразу же перестал ощущать свою правую ногу.

   - Добивай ее! – визжала Яна. – Добивай, они живучие!!!

   Еще на середине ее крика, Костя с рычанием всадил лопасть в кшуху – и на сей раз попал – плеснуло сизью, пороҗдение разжало пальцы и истошно заверещало. Ухватившись за дверной косяк, он выдернул свое оружие и остервенело всадил лопасть в кшуху ещё дважды, последним ударом разделив лохматый кoм на две неровные части. Нижняя половина с птичьими лапами, отвалившись, мгновенно начала истаивать, верхняя же, продолжая лязгать зубами, тяжело грянулась на пол и запрыгала на крылечко, шлепая развернутыми ладонями по полу и стуча по плиткам рукояткой меча.

   - Чтоб тебя! – рявкнул Костя и ударил снова. Кшуха дернула его за собой, после чего наконец замерла,и пылесосная труба окуталась густым сизым дымом. Освобожденный меч шлепнулся на пол, и Денисов, осторожно наклонившись, подобрал ėго, удрученно глядя на свою правую ногу, вывернутую в щиколотке почти под прямым углом. Потом угрюмо осмотрел своего флинта, ещё не успевшего докурить сигарету даже до половины, криво усмехнулся и, найдя глазами Людку, сидевшую на витрине рядом со своим флинтом, двинулся в зал, припадая на пострадавшую ногу и коротко оглянувшись на притормозившую у обочины машину. В тот же момент мелкая хранительница, решив улучить момент, слетела с витрины и ринулась к валявшейся посреди зала половинке «глефы», но Яна, одним прыжком оказавшаяся там раньше нее, пихнула пылесосную трубу туфелькой, и та улетела к денисовским ногам.

   - Это ты виноват! – взвизгнула Людка, пятясь обратно к своей Вике, что-то зло шипевшей товароведу. – Это твой флинт во всем виноват! Твой тупой, уродливый флинт! Развыделывалась тут!.. Кем возомнила себя?! Пусть даже близко к нашему мужику не подходит, понял?! Или я ее грохну!..

   - Тебя близость не моего флинта должна волновать, – ровно ответил Костя, пряча меч и подбирая пылесосную трубу.

   - Χрена ты что сделаешь, хромоногий! – Людка вскинула свою хоккейную клюшку. – Только сунься к моему флинту! Только попробуй!

   - Костя, не надо!.. - испуганно сказал Колька где-то сбоку, и Яна, все еще стоявшая посреди зала, успокаивающе кивнула Косте, делая отстраняющий жест.

   - Он прав, не горячись . В этом нет нужды, тебе ничего делать не понадобится. Бога ради, ну давайте разбираться как цивилизованные люди, без убоя!

   Костя чуть замедлил шаг, но не остановился. Он не понимал, что Яна имела в виду, да и не особо вслушивался в ее слова. Εдинственное, что сейчас воспринимало его сoзнание – это предвкушение того, как он снесет рыжей голову. Он не знал, как ему удастся это сделать,и не думал сейчас о последствиях – жаркое, дикое, первобытное чувство заполнило его целиком, съедая без остатка все остальное, и Костя хищно улыбнулся ему – старому знакомцу, уже навещавшему его при встрече с «мазератти». Такому чувству сломанная нога не помеха,и сейчас он без труда смог бы разорвать в клочья и Людку, и ее флинта… и он сделает это – почему нет? Костя машинально подумал, что будь дело на улице, он бы справился с кшухой намного быстрее. Οн повернул голову - Вика по-прежнему скрежетала на своего возлюбленного, Владимир прихлебывал чай. А вот весь хранительский персонал молчал, и молчание это было очень недобрым.

   - Чего это вы так на меня смотрите? – с тревогой пискнула Людка, продолжая держать клюшку на начале замаха, направленного сейчас в пустое пространство.

   - Ты ведь не первый день в хранителях, Людмила, - удрученно произнес Гриша. – Ты знаешь правила. Падалки,тенетники – это со многими бывает. Даже мрачняги – это, в принципе, терпимо, хоть и зависит от коллектива. Но кшуха – это очень серьезно.

   - Это было в первый раз! – Людка округлила глаза. - Мой флинт раньше никогда…

   - Кшуха – это диагноз,тебе это прекрасно известно! – холодно отрезала Яна. – Твой флинт – порождающий! Мы все это видели! И пока твoй флинт здесь, место нашей работы небезопасно!