Unknown

Мы играли честно, от души, правда, вслепую.  Всех поразил внешний вид Олега Рауткина – зал взревел, распознав во фронтмэне  своего героя, невиданного досель никем. Олег же пуще всех подошел к своему внешнему виду. Он умудрился достать совершенно не советские брюки в обтяжку, западные-презападные, с тигровым, ярко-оранжевым в пятнах окрасом. Мы все пытали его – где удалось нарыть такие брюки, но он молчал, не говорил. Позже мы узнали, что этот предмет он сутюжил у каких-то девчонок… но выглядел он абсолютно и совершенно.

Сначала вышли мы, начали вступление,  и только тогда, в полном раже вылетел на авансцену Олег в черной кожаной куртке на голое тело, и в этих, угрожающего вида штанах, одним прыжком из-за кулис, за полторы секунды до начала голосовой партии… было очень эффектно. Дальше можно было уже ничего и не петь… Потом рассказывали, что местами его голос даже перекрывал собой непрерывный шум зала. Вспышки фотоаппаратов непрерывно щелкали всё наше выступление. Было много-много фотографий, в том числе и цветных, и надо ли говорить, что служили доминантой в этих документах… рауткины брюки.

 Когда мы играли заключительную композицию из альбома “Стремя и Люди”, на словах “слышен топот людей и сапог” все музыканты, выступившие на фестивале, облачившись, каждый во что горазд, прошли перед задником нескончаемым гуськом. Они орали в такт музыке и двинулись на публику. Кто-то из чайника стал поливать первые ряды холодной водой… играли мы 25 минут, но они пролетели в секунду! Я испытывал волнение, подобно Юрию Алексеевичу Гагарину, вернувшемуся из космоса.

Помню, как сошел со сцены – еще весь разгорячённый, одни меня тянут туда, другие сюда, а на мне футболка такая была с обложкой пластинки Iron Maiden “The Killers” 81 года и такой футболки не было ни у кого. Её привёз мой друг, одноклассник Миша Груц, моряк, из первого же своего рейса в Великобританию. Он дал мне её на концерт, и я в ней смотрелся как Бог! Сейчас-то уже их, этих футболок разных самых, вон – полно везде… а тогда – я был в ней просто красавец. За эту футболку все меня тащили, растягивая её,  но мне уже было всё равно… вдруг, откуда ни возьмись, предо мною выросла маленькая девчушка:

– “Сергей, мы так долго ждали вашего выступления, я в таком восторге, можно вам сделать подарок, я сама его сделала… И вручает мне что-то деревянное, похожее на что-то между рюмкой и кубком, расписанное красками… девочка была очень маленькая, совсем подросток, я не обратил на неё пристального внимания…  Надо ли говорить каково было удивление, когда месяцем позже мы встретились с этой девочкой-подростком несколько в иных условиях, после чего она стала моей собственной женой…

Выступление группы «Алиса» на Архангельском рок-фестивале 1987 года

Тем временем в антракте, устроенном для настройки “Алисы”, в фойе была установлена урна для голосований, в которую каждый зритель должен был оторвать и вбросить билетный корешок, написав на нем название группы, лучшей на тот момент. Разыгрывалось всего одно призовое место – никто из зрителей не обошел вниманием это действо, и урна быстро наполнилась отрывными купонами. Их пересчитывали во время выступления наших ленинградских гостей.

Алиса не вышла на сцену до тех пор, пока я, – вырвавшийся из под нерегламентированного взаимодействия талантов и поклонников, – не пробрался в зал, на микшерский пульт. Только когда я в микрофон сказал, что все настроено, и можно начинать, в зале погас весь свет.  На первой песне “Мое поколение”, я стал выводить все инструменты на нужный уровень, чтобы они ни голосу не мешали, ни барабанам. Звучало всё очень сухо, и чтобы перекричать шум зала мне пришлось вывести мастер почти наполную.

В зале воцарилось абсолютное бесовство, и я не слышал не то, что инструментов там или барабанов и голоса – не слышал вообще ничего. Звукорежиссер на пульте, я не слышал ничего вообще. Сам – только что со сцены, из под комбиков и барабанной установки – да в зал, к пульту, в центр кишащих бандерлогов… Сразу скажу, что вспомнить мне, кроме орущей вокруг субстанции нечего… было круто, громко, только и всего. Я только что сам отыграл дебют, и у меня была напрочь сорвана крыша…

Закончился концерт, и на сцену вывалили все, кто принимал участие в фестивале под одобрительные выкрики зала.  Вышел наш президент Николай Дубинин. Объявил о закрытии фестиваля и для подведения итогов предоставил слово директору Олесе Викторовне Солодухиной. Замечательная женщина, она мерно подплыла к микрофону и медленно произнесла сакральное:

– “По результатам голосования зрителей лучшая группа нашего города… Облачный Край!…”, и вручила мне здоровенный металлический кубок. Надо сказать, что подобное волнение я испытывал в девять лет, когда мне повязывали пионерский галстук. Не стану лукавить, я этого ожидал, но всё ж сомнение таки было – по правде сказать, были и очень сильные коллективы…