Unknown

Главное не проболтаться насчет того симпатичного парнишки, окручивающего эту милашку, а то у капитана сейчас не лучшие времена. Его реяцу и так постоянно скачет и невозможно предсказать, какая последует реакция.

Лейтенанту десятого отряда совсем не улыбалось провести выделенное на грунте время в образе ледяной скульптуры под окнами ничего не подозревающей девушки.

Переведя взгляд на не зашторенные окна трехкомнатной квартиры, в которой жила подопечная капитана, Мацумото в который раз внимательно присмотрелась к девушке.

«Вот какой вкус у нашего капитана», — ехидно пронеслось в ее голове.

Хоть Рангику и была временами легкомысленна, и предпочитала не заморачиваться на серьезные темы, она далеко не так глупа, как хотела казаться окружающим.

Да и капитана она знает как облупленного, с первого взгляда ясно, что он переживает какую-то внутреннюю борьбу. О чем говорили некоторые изменения в его поведении и нестабильно растущей силе.

Может быть, Рангику бы не придала значения этим изменениям, если бы не Ёруичи-сан.

После того, как подручным Кискэ все-таки удалось растопить ледяного дракона, замуровавшего в себе небезызвестную на весь Сэйрэтэй сладкую парочку. Первое, что сказала кошка в женском обличии, было:

— У нашего ледяного дракончика начался брачный сезон, — и, разразившись веселым смехом, отправилась в ванную, на ходу скидывая промокшую ледяную одежду.

Остальное додумать не составило труда.

Единственное место, где он мог находиться в обществе прекрасного пола, это был дом Куросаки Ичиго, и, конечно, рядом с этой милой куколкой.

Хотя, с учетом последних событий, никто из синигами не переступал порог дома Куросаки, но Карин-тян частенько появлялась в магазине Кискэ Урахара.

Первый вариант Мацумото отмела сразу, так как была свидетелем короткого общения капитана с обеими сестрами бывшего временного синигами, и разницы между общением с противоположным полом Готэй тринадцать и этими двумя особо не наблюдалось.

Зато когда капитан слышал или давал распоряжения насчет этой малышки Каори Юми, его реяцу начинала колыхаться, а настроение стремительно портилось.

Можно было бы предположить, что роль няньки была причиной недовольства капитана. Но если бы это действительно было бы так, то все что ему нужно сделать, это дать распоряжение Мацумото и Хинамори присматривать за девчонкой, а самому достаточно только пару раз за ночь появляться в ее комнатах, чтобы погасить эту непонятную рвущуюся наружу силу.

Но мало того, что капитан не отходил от нее трое суток, лично следя за любыми изменениями, так еще скрывал о своей находке от главнокомандующего, что несвойственно всегда строгому и действующему по правилам капитану десятого отряда.

И за это он наверняка получит выговор и жуткое наказание по возвращению.

Взглянув на серое небо, Рангику потянулась, разминая затекшие от долгого сидения позвонки, и облегченно вздохнула. Перед ней появился капитан Хитцугая.

— Вы рано, — не удержалась от невинного намека Мацумото и радостно покинула насиженное место.

— Какие изменения? — без предисловий ринулся в расспросы капитан. — Были ли попытки контактирования с объектом посторонних или подозрительных личностей? Изменения в поведении? Новые всплески силы? Необычные происшествия? Телефонные звонки?

— На все вопросы один ответ, — отрапортовала Мацумото, едва сдерживая просящуюся на лицо улыбку. — Нет. Только соседка заходила, но даже через порог не переступала. Передала довольно аппетитный на вид, обалденно пахнущий пирог, со сливовой начинкой, который Каори почему-то так и не попробовала…

— Довольно Мацумото, — нетерпеливо прервал ее капитан, тут же покосившись на открытое окно лоджии. — Можешь идти, завтра та же задача.

— Есть! — бодро ответила лейтенант и, сверкнув дымчатыми глазами под цвет своему высвобожденному дзампакто, тут же скрылась в неизвестном направлении.

«Наверняка побежала искать круглосуточные магазины», — пронеслось в голове у капитана.

Тоширо медленно подошел к окну и осмотрел помещение.

Все было точно так же, как и после его ухода, но капитану казалось, что что-то все-таки отличалось.

Быстро обнаружив место расположения Юми, Хитцугая удивленно приподнял бровь.

От девушки исходило сильное волнение, а сама Каори скорчилась на диванчике, сграбастав под себя одну из мягких бархатных подушек и беспощадно прижимая несчастную к своей груди.

Щеки покрывал легкий румянец, и, казалось, он засел там давно и надолго.

У капитана неприятно засосало под лопаткой, и он передернул плечами.

«И почему у меня такое чувство, что Мацумото забыла что-то рассказать?» — подумал Тоширо, не отрывая настороженного взгляда от девушки.

Проникнув в квартиру, Хитцугая бесшумно приблизился к какой-то апатичной Каори и, сев на пол, устроился напротив девушки, задумчиво уставившись на ее профиль.

Глаза Юми были удивленно расширенными и, не мигая смотрели перед собой. Через пятнадцать минут полной тишины она неожиданно громко выдохнула и, застонав, уткнулась лицом все в ту же несчастную подушку.

Тоширо чуть не подскочил с места от неожиданности, и беспокойно прислушался.