Unknown

– Печальная история, – заключил герцог Эверик. Посмотрев на Эвелин, и попытавшись представить, сколько всего ей пришлось натерпеться, он не смог уложить в эту картину один весомый фрагмент. Немного подумав над этим, Дастин озвучил: – Однако мне всё же не ясно, откуда в таком случае ум и хватка Эвелин? Это не похоже на врожденные таланты, её кто-то очень тщательно обучал. Или скорее выковывал подобно клинку, иначе после стольких лет в доме Гроу она бы… сломалась.

Тут Тамилле пришлось разочаровывать герцога в своей все осведомлённости и говорить:

– Этого мне неизвестно, – но почти сразу экономка указала на единственно верный вариант: – Бетси говорила, что никто точно не знает, кем является мать госпожи. Самая популярная версия о заморской танцовщице, потому как золотистые глаза чаще всего встречаются на Южных островах.

– Нет, – с короткой усмешкой отмёл эту теорию Дастин, – ни одна танцовщица не воспитает дочь, готовую в любой момент стать главой знатного дома. А ещё этот призрак… от неё веет очень тёмной магией. На островах она запрещена, ведь там поклоняются только энергии солнца.

Оба собеседника одновременно посмотрели на девушку в золотом ореоле, после чего Тамилла с материнской улыбкой произнесла:

– Госпожа полна секретов, но это не отменяет того, что она хороший человек. Другой на её месте в первую очередь думал бы о себе, а не рисковал здоровьем ради кучки отщепенцев.

– В первую очередь она делает это как раз для себя – без людей она не будет лордом, – проявил свою циничную сторону герцог. Вот только сразу же сам себя исправил: – Однако ты права. Для того, кто печётся только о собственном благополучии, она слишком сильно старается.

– Госпожа вам нравится? – неожиданно прозвучал значимый вопрос.

В комнате повисла тишина. Небывалая наглость спрашивать подобное у своего господина и оба это понимали. Отчитывать Тамиллу, или тем более отчитываться перед ней Дастин естественно не стал. После короткого молчания он велел:

– Позаботься о своей госпоже и не вздумай ничего говорить обо мне. Я намерен встать подле неё, а не бегать по всему континенту, разыскивая жену, испуганную благими новостями.

Спрятав мягкую улыбку и склонив голову, экономка ответила:

– Как пожелаете, господин Дастин.

Глава 29

***

И вот снова потеря сознания из-за колдовства не просто лишила меня чувств. Какое-то время мне удавалось слышать голоса, но они звучали словно через толщу воды и потому разобрать разговор не удавалась. Тем более, чем глубже я погружалась во тьму, тем громче слышала уже знакомый шёпот. В этот раз он был куда отчётливее. То ли потому, что сейчас я впала в беспамятство не у границы, а прямо в таинственных землях, то ли из-за особенности нынешнего обморока – магические силы были при мне, а вот физические полностью исчерпались – удалось кое-что разобрать.

Потусторонние голоса раз за разом повторяли одни и те же слова. Чаще всего они звучали на неизвестных мне языках, но иногда в них проскальзывало древние наречие, уже позабытое многими, при этом немного знакомое мне. «Кара», «Грехи» и «Человек». Лишь данные три слова из раза в раз удавалось понять, что совсем не вносило ясности.

Значит, люди Хоулвилла действительно за что-то наказаны? Неужели их предки по своим неизвестным мне причинам пытались открыть проход в другой мир, а вместо этого навлекли на всех настоящую катастрофу? Тогда почему никто в империи не знает об этом? Полагаю, о подобном трубили бы на каждом углу, но вместо этого все только и говорили о том, что Гиблые земли прокляты. На многоступенчатое заклятье никто даже не намекал.

И самое главное: как вообще удалось сдержать разлом таких размеров? Более того – стабилизировать его, делая безопасным на такой долгий срок. Особый ритуал? Или же великая жертва? Явно ни то, ни другое не могло пройти бесследно для исполнителей.

Вместо сна в голове то и дело крутились разные догадки, выстраивались теории, однако все они трещали по швам. Картина произошедшего была слишком неполной. Оставалось надеяться, что учитель Марта сможет внести хоть немного ясности, как только разберёт написанное на обелиске.

Не знаю, как долго моё сознание плавало во тьме, прокручивая и перебирая от скуки варианты, прежде чем я ощутила запах костра. Не удушающий, не заполняющий до боли лёгкие, а приятный и ненавязчивый. Он оказался настолько притягательным, что я неосознанно устремилась к нему, постепенно отстраняясь от тяжёлых дум. Стоило это сделать, как кромешная тьма отступила, являя передо мной тускло горящее пламя. Его языки слабо трепетали, будто готовились вот-вот потухнуть и во мне от этого осознания всколыхнулся страх. Нельзя чтобы такой красивый огонь погас, ведь он оказался не привычно рыже-алым, а… лазурным!