Unknown

В сопровождении четырех вооруженных охранников Джанни, следующих на машине позади нас, мы молча проезжаем ворота охраны. Мы едем по лесистой местности, окружающей дом, в тишине. Мили проселочных дорог проходят в том же напряженном, неуютном молчании. Я начинаю говорить, только когда мы проезжаем озеро и выезжаем на шоссе.

— Мистер Куинн? — Глядя прямо в лобовое стекло, он что-то ворчит мне. — Куда мы направляемся?

Он качает головой, как будто я его раздражаю. Я очень надеюсь, что это так. И в чем, черт возьми, его сегодняшняя проблема? Я оглядываюсь, чтобы убедиться, что охранники Джанни все еще в поле зрения. Я понятия не имею, что задумал этот гребаный сумасшедший ирландец, но когда вижу черный Mercedes, следующий за нами, я чувствую себя лучше, зная, что мы с ним не одни. Мы мчимся по шоссе, а Лили цепляется за ручку своей дверцы. Я так зла, что он напугал ее, что мне хочется снять свой каблук и ударить его в ухо.

Проехав еще несколько миль, он съезжает с шоссе и поворачивает налево. Он направляет машину в сторону виднеющегося вдали загородного карнавала.

Подождите ... Когда он сказал "покататься", он на самом деле имел в виду прогулку на ПОНИ?Неужели он думает, что ей шесть лет?

Мы паркуемся на грязной стоянке. Куинн выходит из машины и помогает Лили выбраться с пассажирского сиденья. Затем уводит ее за руку. Он не оглядывается. Когда подъезжает охрана, я уже выскакиваю и захлопываю за собой дверь. Водитель Луиджи опускает стекло. Он делает вопросительный жест рукой.

— Кто, блядь, знает? — Говорю я раздраженно. — Может, этот идиот хочет сладкую вату.

Я спешу вслед за удаляющимися фигурами Лили и Куинна, которые направляются к билетной кассе. Я догоняю их как раз в тот момент, когда они проходят через главные ворота.

— Мэм! Мэм, вам нужен билет!

Игнорируя прыщавого молодого человека, окликающего меня из кабинки, я следую за Куинном и Лили, пока он ведет ее сквозь небольшую толпу. Она в панике оглядывается через плечо, ища меня. Когда она видит, что я марширую позади нее с лицом палача, на ее лице появляется облегчение.

Я чуть не ломаю лодыжку, пытаясь угнаться за ними. У него длинные ноги, и он хорошо ими пользуется, целеустремленно пробираясь сквозь толпу и таща за собой Лили. Я начинаю думать, что он собирается водить нас по кругу, пока один из нас не упадет от изнеможения, когда он внезапно сворачивает налево, к карусели.

Что, черт возьми...?

В очереди стоит около двадцати человек. Куинн расталкивает их всех, сует билет разинувшей рот девушке у выхода и идет прямо к медленно вращающейся карусели. Он поднимает Лили за талию и ставит ее на платформу. Она отворачивается от него, выглядя совершенно сбитой с толку. Я ахаю и бросаюсь вперед, расталкивая людей, пока не добираюсь до ворот. Кассирша собирается попросить у меня билет, но бросает один взгляд на мое лицо и отшатывается. Куинн поворачивается, как только я подхожу к нему.

Я кричу: — Какого черта ты делаешь?

Он хватает меня за талию одной рукой и грубо прижимает к своему телу. Его большое, твердое, непреклонно мужественное тело. Долгое мгновение, затаив дыхание, он смотрит мне в лицо. Его брови нахмурены. Глаза темные. Полные губы сжаты в узкую сердитую линию. Когда его взгляд опускается на мой рот, мускул на челюсти сжимается. Затем он снова встречается со мной взглядом и рычит: — Все, что я, блядь, захочу, маленькая гадюка.

Он запрыгивает на движущуюся платформу, увлекая меня за собой. Крик застревает у меня в горле. Он хватается за перекладину на краю платформы, разворачивает меня и ставит на ноги, затем резко отпускает. Потеряв равновесие на каблуках на неровной, движущейся металлической платформе, я пошатываюсь, хватаясь за ближайшую дурацкую разноцветную карусельную лошадку, лениво качающуюся вверх-вниз на своем шесте. Я обвиваю руками её шею и повисаю на ней. Куинн сердито смотрит на меня. Я свирепо смотрю в ответ. Затем он уходит через поле с волнистыми карусельными пони, а я выкрикиваю проклятия по-итальянски, которые не заглушает музыка каллиопы.

Я сбрасываю каблуки и следую за ним. Это титаническая задача. Похоже, у него нет никаких проблем с управлением толпой людей, катающихся на движущихся животных из стекловолокна на вращающемся диске, в то время как я все время поскальзываюсь, натыкаюсь на всех подряд и начинаю чувствовать тошноту. Когда я наконец догоняю его, он сажает Лили на пурпурно-золотого пони, бережно держа, но легко управляя ее весом, как куклу. Она садится верхом на пони, хватается за золотой шест, торчащий из его шеи, и смотрит на Куинна широко раскрытыми глазами. Я собираюсь ударить его кулаком по почкам, когда она улыбается.

Слава Богу. Она не боится.

Я стою на расстоянии, наблюдая за ними с облегчением, пока он не переводит взгляд на меня. Когда он делает шаг ко мне, я точно знаю, что у него на уме.