Unknown

Наша подготовка по ведению боевых действий в условиях джунглей проходила в удушающей жаре Белиза. Прежде чем разместить в подготовленном лагере в тропическом лесу, нам предоставили два дня на акклиматизацию. Потом нас разделили на штатные патрули по четыре человека в каждом. Оказавшийся в моем патруле армейский инструктор по физической подготовке Фил Ди был умным и вдумчивым человеком, но совершенно лишенным солдатских навыков. Коренастый, светловолосый боец из эскадрона связи САС, Фрэнк Кей, отличался необычайной откровенностью и прямолинейностью, доходившей иногда почти до грубости. Он некоторое время был придан Полку в качестве связиста, и имел свою точку зрения на все на свете. Его манеры частенько заставляли меня скрежетать зубами, и мне неоднократно требовалось все мое самообладание, чтобы его не удавить. Последним был невозмутимый и жизнерадостный сапер Джон Эйч, шотландец, обладавший непревзойденным чувством юмора, и который своим остроумием многое сделал для того, чтобы на протяжении следующих нескольких недель успокаивать наши расшатанные нервы. Он был увлекающимся человеком, быстро учился, и сразу же пришелся по душе всем нам, — к нему сложно было не проникнуться симпатией.

В первый день нам нужно было сделать «баша» и обустроиться в них. Любовь САС к джунглям, возникшая в результате многочисленных проведенных в них кампаний, отражается в том, что все строения, от своего собственного дома и до лагерных бараков, в Полку называются «баша». Никто из моих соотечественников в тропическом лесу раньше никогда не бывал, поэтому на мои плечи легла задача обучить их искусству чувствовать себя в новых условиях комфортно.

В отличие от большинства других спецподразделений в мире, в САС не проводят никакого психологического тестирования потенциальных кандидатов. Да это и не нужно: все необходимые вопросы задают джунгли. Многочасовая работа, удушающая жара, постоянная влажность, непрерывные укусы насекомых — все это уже тяжело само по себе. Но у джунглей есть еще много чего интересного. На каждом дереве есть сучок или шип, который может зацепиться за вашу одежду. Если вы начнете с ним бороться, когда зацепитесь, то раздерете и одежду, и кожу в клочья. С верхних веток постоянно сыпется грязь и прочая дрянь, которая непременно попадает вам на шею и за шиворот, из-за чего вы чувствуете себя так, как будто вас атакуют муравьи. На каждые три шага вперед вы делаете два шага назад. В таких обстоятельствах нервы зачастую не выдерживают. Самые мелочные, незначительные вещи, кажется, приобретают непропорционально большую важность и значение. Даже очень спокойные в обычных условиях люди могут слететь с катушек от случайно оброненного замечания, потерявшегося письма, даже от одолженного пива. Инструкторы всегда присутствуют рядом, следят за малейшими признаками раздражения, гневливости или разочарования. Кто-то однажды написал, что джунгли нейтральны, но он ошибался.⁵⁶ Джунгли — это враг; они могут завершить вашу карьеру в САС, даже не начав ее, или даже убить вас. И джунгли в Белизе были самыми ужасными и грязными из всех, что мне доводилось видеть.

Инструкторы занимали центр лагеря. Вокруг них широким кругом раскинулись маленькие стоянки наших отдельных патрулей. Вскоре наши дни превратились в рутину. Мы вставали незадолго до рассвета, чтобы отправиться на построение. Вставать по утрам было несложно, поскольку за полчаса до восхода Солнца начинали петь все птицы и насекомые, которые только могли это делать. Первым делом нужно было переодеться из сухой одежды для отдыха в мокрую повседневную, что удовольствия никогда не доставляло. После построения у нас было полчаса на завтрак, затем все отправлялись в центральный лагерь на утреннюю «молитву» (все совещания в САС называются молитвами), где нам сообщали, что нас ожидает на протяжении дня. Каждое воскресенье представляло собой «освежающий день», выходной, когда вертолет инструкторов подбрасывал нам свежие пайки: несколько картофелин, немного овощей, мясо и почту. Этот день мы всегда ожидали с нетерпением.