Unknown

Он кристально ясно помнил, как Спенсер собирал свои вещи, даже через дымку вызванной химикатами комы. Радость, которую Спенсер пытался скрывать, отключая от телевизора игровую приставку; маленькие улыбки, пока он решал, какие книги взять с собой, а какие оставить; его восторг, когда он выбирал в интернете мебель, которую доставят в новую абстрактную квартиру, которую Аарон никогда не видел. О, Спенсер показывал ему чертёж планировки, который получил от риелтора. Он показывал Аарону фотографии здания и довольно маленький двор. Спенсер мог даже завести собаку. Потрясающая жизнь, которую Спенсер всегда хотел, лежала у его ног. Он никогда не вернётся.

Беспомощное ощущение паники попыталось вернуться, но лекарства держали его под контролем. Аарон чуть не сорвался, когда Спенсер покупал в интернете кастрюли и сковородки, потому что Аарон отказался ехать с ним в «Таргет» и выбирать всё там. Он ни за что не стал бы помогать Спенсеру уехать. Деньги, которые они получили от нового работодателя Спенсера, помогли проложить дорожку для быстрого переезда. Он нанял ребят, чтобы перевезти свой стол, коробки с одеждой, книгами и электроникой на другой конец города. Он решил купить новую мебель для спальни, чтобы оставить вещи из детства у отца, предполагая, что вернётся. Всё остальное грузчики забрали вчера. Они не взяли только Спенсера. Он провёл свою последнюю ночь в доме отца, в объятиях Аарона, возможно, в их последнюю совместную ночь. А теперь его не было.

Свет пролился сначала тонкой полоской, медленно расширяясь на стене перед его лицом.

— Аарон?

Голос его матери проник сквозь туман в его голове достаточно, чтобы Аарон узнал в нём мягкость и жалость. Боже, ему так чертовски надоело, что люди его жалеют, надоело быть бедным маленьким Аароном Даунингом. Из-за этого он потерял Спенсера и теперь снова был один.

Он не ответил, вместо этого глядя на стену, глубоко размышляя о её бугорчатой текстуре и тенях, играющих на поверхности. Они стали больше, когда мать вошла в комнату и села на его кровать. Она минуту повозилась с одеялом и наконец смогла убрать его с лица Аарона. Её прикосновение казалось чужим, но приятным, когда она провела пальцами по его волосам и тихо заговорила.

— Ты можешь повернуться и мгновение поговорить со мной?

Он попытался, но руки были просто слишком тяжёлыми. Вместо этого он оттолкнулся ногами и сумел перевернуться на спину, руки бесполезно упали на его живот. Он чувствовал себя трупом в гробу и обнаружил, что не против этого. Лицо матери появилось перед ним, а затем прикроватная лампа загорелась, будто взрываясь перед глазами, а он недостаточно быстро закрыл их от этого жестокого вторжения.

— Что ты принял? Аарон? Сколько? Где ты это вообще взял?

Когда он не ответил сразу, она легонько похлопала его по щекам, и он пересилил резкий свет лампы, чтобы сосредоточиться на её лице.

— Две крепкие таблетки. Я оставил их, когда меня с них сняли. На всякий случай. Как сегодня. На случай, если Спенсер меня бросит. Аллен меня бросает. Я останусь совсем один, — он даже не мог заставить себя расплакаться, так что отвёл взгляд от мучений на лице матери и вместо этого уставился в потолок. Потолок не заставлял его чувствовать себя плохо.

— Хорошо, сейчас я не буду пытаться тебя образумить, но тебя никто не бросает, сладкий. Всё будет в порядке. Спенсеру и Аллену нужно жить своими жизнями, как и тебе, — её голос был мягким, но Аарон слышал в нём упрёк. Он вёл себя как ребёнок, но всё развалилось на части.

— Я знаю, — казалось правильным просто согласиться с ней, чтобы она ушла, а он снова уставился бы в стену. Только это так не работало.

— Сладкий, Спенсер внизу. Он пришёл увидеть тебя, прежде чем поедет в квартиру. Я скажу ему подняться сюда, хорошо? — она дала ему немного времени возразить. Он не хотел, чтобы Спенсер видел его в этот момент, жалкого, под лекарствами, лежащего в кровати так, будто не прошло никакого времени с его возвращения из больницы. Будто весь прогресс, которого он достиг за последние несколько лет, вылетел в окно и остался где-то в деревьях, издеваясь над ним.

Он не мог заставить себя попросить привести Спенсера в его комнату, так что просто кивнул. Всё в нём хотело увидеть Спенсера в последний раз, прежде чем он перейдёт к большей и лучшей жизни, оставляя Аарона в состоянии анабиоза и не в силах пойти следом. Комната сместилась, свет задвигался и затанцевал по стенам, пока люди проплывали перед дверью, а затем появился Спенсер.

— Почему. Ты. Не. Сказал. Мне. Не. Уезжать? — боль в голосе Спенсера наконец принесла слёзы, которые Аарон так сильно пытался сдержать. Они текли по его лицу, будто тоже не могли дождаться, когда сбегут от него.