Unknown

Он рычит и дергает мою голову назад, облизывая множество линий, которые он вырезал над моей грудью. Кончик его языка прослеживает каждую отметину, разжигая жгучее желание, которое заставляет меня хныкать и заставляет мою промежность сжиматься. Шероховатость его бороды только усиливает ощущения.

Я тяжело дышу и беспомощно корчусь. Он облизывает и сосет нежную, отмеченную плоть, смакуя каждую. В то же время его руки массируют мою грудь с правильным давлением, а затем сжимают почти слишком сильно. Удовольствие-боль пронзает меня, и я резко вдыхаю, ненавидя и любя его мучения одновременно.

Спайдер вскидывает голову. Его глаза сверкают напротив моих.

— Черт, — рычит он, — я чуть не потерял тебя сегодня.

Мой разум кружится, сбитый с толку тоской, которую я слышу в его голосе. В его голосе звучит почти боль, и все же он не может быть таким. Это означало бы, что он заботится обо мне, что он пришел за мной, потому что не мог вынести мысли о том, чтобы потерять меня. Это не тот человек, в которого я чуть не влюбилась в ту ночь, когда подстрелили Кэпа. Это другой человек, тот, кто не способен на такие эмоции.

Одна его рука прижимается к стене, и краем глаза я вижу, как она дрожит, слышу, как его пальцы впиваются в поверхность.

Он наклоняется, вдыхая мой запах. — Ты хоть представляешь, что бы я сделал, если бы потерял тебя? — его голос — острие бритвы, звериное рычание в моем ухе.

Я с трудом могу поверить в то, что слышу. Я качаю головой, ловя каждое его слово, страстно желая услышать, что будет дальше, и в то же время в ужасе от бушующей в нем ярости. Мои бедра качаются вперед, ища его близости, нуждаясь в том, чтобы его тело было крепко прижато к моему.

— Я бы уничтожил все, что встало на моем пути, — он сглатывает, и его голос становится хриплым. — Мне нужно быть внутри тебя прямо сейчас. Я хочу, чтобы весь мир услышал, как ты выкрикиваешь мое имя.

— Спайдер, в твоих словах нет никакого смысла. Для тебя я просто вор. Ты…

— Заткнись, — он облизывает языком мочку моего уха и прикусывает ее так сильно, что я всхлипываю. Боль пронзает меня прямо между ног. Он отпускает мою грудь, и его рука скользит вниз по моей груди, снова к поясу моих штанов.

Я вздрагиваю, паника снова пронзает меня.

С угрожающей медлительностью он расстегивает пуговицу на моих джинсах. Я тяжело дышу, страх смешивается с жгучим голодом, который я не чувствую. Если он найдет этот бумажник…

Спайдер расстегивает молнию на джинсах.

Мой взгляд устремляется в коридор. Рядом с залом вообще никого нет.

— Никто не остановит меня, — бормочет он, облизывая мое ухо языком. — Официантка знает, что я привел тебя сюда. Я мог бы трахнуть тебя прямо здесь, и любой, кто увидел бы это, отвернулся бы.

Стук моего сердца отдается в ушах. Смесь панической беспомощности и пьянящего возбуждения обжигает мои вены.

Спайдер скользит пальцами в мои джинсы, вниз к трусикам. Он проводит двумя пальцами по моим складкам. Их покрывает влага. Рычание покидает его, и он гладит мой клитор, дразня, пока боль не заставляет меня задыхаться, мои бедра покачиваются от его прикосновений.

— Спайдер, пожалуйста, — я пытаюсь оттолкнуть его руку.

— Убери руки за спину, — хрипит он.

Я сдуваюсь. Помощи ждать неоткуда, и, если я буду сопротивляться, он только найдет способ сделать все еще хуже. Я закрываю глаза и складываю руки за спиной.

— Хорошая девочка, — он втискивается в меня, и я чувствую, как твердый гребень его желания упирается мне в живот через штаны, в то время как его пальцы продолжают мучить мою плоть. Они кружатся вокруг моего клитора. — Раздвинь ноги.

Боже милостивый. Одно дело, когда он прикасается ко мне, но я открываюсь ему, принимая то, что он делает… Эта мысль невыносима.

Я не двигаюсь.

Челюсть Спайдера сжимается. Он раздвигает мои ноги. Я пытаюсь отвернуться, но он рывком возвращает мое лицо к своему. — Посмотри на меня.

Мне требуется все мое усилие, чтобы встретиться с ним взглядом. Огонь в них, необузданное желание и чувство собственности в них разжигают мой гнев и разжигают мою ненависть. Это играет на всех моих страхах и сомнениях, но также делает меня более влажной.

Я смотрю ему в глаза, не оставляя ничего, кроме ненависти, которую, я знаю, он может там увидеть.

Он скользит двумя пальцами в меня, медленно вводя и выводя их. — Черт. Ты снова промокла для меня. Это не занимает много времени, не так ли, Дикая Кошка?

Намек на то, что со мной легко, заставляет мои ногти впиваться в ладони. Как будто ему нравится мой гнев, он одобрительно урчит и втягивает один из моих сосков в рот.

Копья горячего удовольствия пронзают меня, усиливая мою потребность. Моя спина выгибается. Мои бедра двигаются быстрее.

Он сосет сильнее, сильно тянет, что заставляет меня стонать. Его злой язык скользит взад и вперед по ноющему пику. Я шиплю сквозь зубы. Он делает то же самое с другим соском. Грубость его бороды снова царапает мою кожу, усиливая мою потребность.