Unknown

— Большое. Одну из моих подданных Чародеек, скорее всего, силой держат в Скай Холле. По слухам, она была доставлена туда сразу после того, как сбежала от группы фанатиков, которые держали Ллореанцев в тюрьме и ставили над ними опыты. Само собой разумеется, что она сейчас не в состоянии сбежать. Так что я спрошу тебя еще раз. Как ты попал в Скай Холл?

Треан решил разыграть еще одну страницу из сборника пьес Лотэра:

— Я думаю, в будущем мне еще понадобится помощь с Беттиной. Возможно, через пару дней мы сможем с тобой договориться. Глаза Чародейки заинтересованно сверкнули под маской.

— А если ты умрешь сегодня ночью?

Треан и не надеялся, что Моргана может повлиять на исход поединка, нона всякий случай ей все же стоило дать такой стимул.

— Если я умру, то мой секрет умрет вместе со мной.

В ладонях Чародейки закружилась сила — колдовство наготове. Но она не нанесла вампиру удар.

— Тебе очень повезло, потому что мне кое-что нужно от тебя, Принц Теней. — Моргана повернулась, чтобы уйти.

На выходе она оглянулась и сказала ему:

— Если ты выживешь, то очень скоро мы снова поговорим.

Оставшись в одиночестве, Треан еще раз проверил все, что ему понадобится для поединка. Он подготовлен настолько хорошо, насколько только возможно... вернее будет подготовлен, если Гонорий справился со своей задачей.

Треан рассматривал возможность поспать; но несмотря на то, что он был измотан физически, его мысли не могли успокоиться. Может ли случиться так, что его проблемы только начнутся, после победы над Гурлавом?

Где выход из этого тупика...

Взгляд Треана остановился на свитке с контрактом, где были расписаны все правила турнира. Исписанный текстом свиток был не менее фута в диаметре. Треан уже знал, что список составлен на старом Демонском языке.

У нормального ученого, даже чтобы прочесть этот свисток, ушло бы как минимум несколько недель, не говоря уже о том, чтобы его перевести. К счастью, я не нормальный ученый.

Устало вздохнув, Трен отправился выполнять свою задачу.

Это единственное, что я могу сделать для своей Невесты.

* * * * *

— Каковы шансы? — Спросила Беттина Салема, грызя ногти.

Уже вечер. Моргана и её инферни ушли, накрасив Беттину и облачив её в маску и традиционную одежду Чародеек.

Нервы Беттины были на пределе, поэтому она никак не могла заснуть: то дремала, то неожиданно просыпалась. Хотя вампир и не говорил, что они ещеувидятся перед сражением, Беттина надеялась, что он передумает ну или хотя бы пришлет ей весточку.

Ничего.

— Букмекеры ставят триста-пятьдесят-к-одному.

— Триста пятьдесят? — Беттина ущипнула себя за лоб.

— Да, кто-то должен очень доверять своей интуиции, чтобы сделать такую ставку, — сказал Салем. — Если кто-то... не я или ты, конечно, но кто-то... провел ночь с одним из соперников и тщательно обдумал все факты, тогда кто-то...конечно, не я ли ты... сможет сорвать банк.

— Единственное что я знаю наверняка, так это то, что у вампира очень сильная мотивация. — И то, что он измотан.

Что если он так и не поспал? Что если это повлияет на исход боя?

— Тебе удалось обнаружить хоть какую-нибудь слабость Гурлава?

— Нет. Я лишь слышал страшные истории о Детях Ужаса. Охрана Абаддона не оснащена каким-нибудь атомным оружием?

Отрицательно покачав головой, Беттина спросила его:

— Ты пойдешь со мной смотреть финальный раунд?

— В качестве прислуги за праздничным столом? —насмешливо протянул Салем.

— Да ладно, не думаю, что кто-то тебя заметит.

Тишина.

Беттина поняла, что неумышленно обидела фантома. Да и как он мог не обидеться в сложившейся ситуации? За время турнира, Салем стал для Беттины больше чем слугой, а сейчас она сделала ему больно.

— Салем, прости меня.

— Принцесса, возможно, сейчас я и невидимый, но раньше у меня было на что посмотреть: я всегда был в центре внимания, этакое ходячее самодовольство... ты не можешь в это поверить, потому что никогда не видела меня другим. Телесно-неполноценный слуга унижен твоими речами.

Когда Салем, мерцая, ушел, Беттина принялась грызть свои отросшие ногти. Она исправит это недоразумение позже. Единственное о чем она могла думать прямо сейчас... это о своем вампире.

Мой вампир.

Тот факт, что его могли убить, видимо, пробудил в ней чувство собственничества. Или же после вчерашней ночи она просто не могла не представлять себя с ним.

Не смотря на то, что беспокойство за Дакийского одолевало её, Беттина понимала, что еще не готова полностью отдаться ему.

А он хотел, чтобы она сдалась.

Скажи мне, что позволишь делать с тобой все что угодно. Скажи мне, что ты принадлежишь мне...

Наконец Беттина вспомнила, почему эти слова так важны для вампира! Она говорила их в ту самую первую ночь с Дакийским, когда была мертвецки пьяна. Тогда она верила, что он — Каспион. Вампир хотел услышать эти же слова, но предназначавшиеся ему. Видимо, для него было невыносимо знать, как она относилась к Касу.