Unknown

Мы шли к дому Сэм. Тодд отстал, чтобы позвонить своим родителям и сказать, куда он уходит. Я держала Сэм за руку, и мы перепрыгнули через трещину в тротуаре. Где-то начала квакать лягушка-бык¹⁶, а солнце зашло за горизонт. Небо стало оранжево-красным, и в воздухе повисла та самая влажная прохлада, которая приходит с последними летними вечерами.

— О чем ваш проект? — спросила Сэм.

— Это долгая история, — ответила я.

— Расскажи мне.

Я никогда не могла скрывать что-то от Сэм.

— Мы должны притворяться, что женаты. Делать кое-что вместе. Выяснить, как зарабатывать деньги и как их тратить. Это ужасно глупо.

— Почему он твой муж? А не тот парень, который тебе нравится, как там его зовут? О, Гейб! Почему ты не замужем за Гейбом?

Сэм отвернулась, когда я попыталась зажать ее рот рукой.

— Шшшшш, — прошипела я. — Пожалуйста, не говори ничего об этом, когда рядом Тодд, — прошептала я.

— Хорошо. Прости, Фиона, — сказала Сэм. — Думаешь, он услышал?

Я оглянулась назад посмотреть, показывает ли Тодд какие-нибудь признаки того, что он нас слышит. Он больше не разговаривал по телефону, но шел не слишком близко.

— Надеюсь, что нет, — ответила я.

— Где это место? — позвал Тодд довольно громко, поэтому я подумала, что он был слишком далеко, чтобы услышать нас.

— Это здесь, — сказала Сэм, отбегая от меня и поднимаясь к двери. Когда мы вошли внутрь, она помчалась на кухню. Мы с Тоддом последовали за ней. Я зашла в кладовую и схватила упаковку попкорна.

— Куда мы поедем сегодня вечером? — спросила я.

— Поедем? Что ты имеешь в виду? — спросил Тодд.

Я объяснила Тодду, что каждый раз, когда мы с Сэм смотрим фильм (и так на протяжении всего времени, что я работала няней), мы делаем попкорн, приправленный какой-нибудь иностранной специей или приправой. Мы называем это Международная Кукуруза. Иногда мы находим победителя, как в тот раз, когда приготовили попкорн в кунжутном и арахисовом масле и приправили его китайской смесью из пяти специй. Но иногда его приходится выкидывать. Как тогда, когда нам захотелось побывать в Германии, поэтому мы сделали попкорн с жирными колбасками и бросили его в квашеную капусту. Это было тошнотворно.

— Я думаю, Италия, — сказала Сэм, вращая ленивую Сьюзен¹⁷, где ее мама хранила специи. — Где-то здесь есть пакет сухой итальянской заправки. Вот он.

— Ммм, — сказала я, — ты знаешь, что будет хорошо сочетаться с ним? Мини-пицца. Мы можем использовать хлебные корки. У тебя есть сыр?

Сэм открыла холодильник и проверила полки.

— Нет. Хотя, постой, есть творожный сыр.

Я пожала плечами.

—Можно попробовать. Что насчет соуса для пиццы?

Сэм обыскала кладовую.

— Нет. Соуса для пиццы нет.

— Соус для спагетти? — предложил Тодд.

— Нет.

— Томатная паста? — спросила я.

Сэм снова открыла холодильник.

— У нас есть кетчуп.

Я помолчала, прикидывая вкусовые качества хлеба, заправленного кетчупом и творожным сыром. Сомнительно.

— Мы бросим много чесночной соли и орегано. Ты делаешь пиццу. Я займусь попкорном.

Я вытащила кастрюлю, налила в нее оливкового масла, насыпала слой зерен кукурузы, накрыла крышкой и поставила на средний огонь. Тодд облокотился на стойку и смотрел. Разумеется, он не станет помогать готовить.

— Эй, Сэм, как прошли твои первые дни в школе? — спросила я.

— Ну. Самое главное, мы с Джинни больше не друзья.

— Что? — Джинни Геновэзе была лучшим другом Сэм. Ее единственным настоящим другом. Джинни была для Сэм тем же, кем для меня является Марси. — Что случилось?

Сэм швырнула три ломтя белого хлеба на противень мини-печки, выдавила на них кетчуп и начала размазывать его ложкой.

— Ну, это все новенькая, Оливия Парди. Она живет в огромном доме с бассейном, большущим телевизором и много чем еще. Думаю, она действительно богатая. Поэтому Джинни решила, что хочет быть лучшей подругой этой девчонки, и тогда она сможет пользоваться ее бассейном и всем остальным. В общем, она подошла к Оливии и сказала, что другие девчонки, в том числе и я, плохо о ней отзываются. И что покажет Оливии всё вокруг и всё такое. И что не будет дружить с кем-то еще. Они могли бы быть лучшими друзьями.

— Как ты услышала обо всем этом? — спросил Тодд. Как будто его это волновало.

Она впилась взглядом в Тодда и затем ответила ему.

— Джинни рассказала мне.

Она посыпала чесночную соль и орегано на кетчуп.

— Она сказала тебе? — закричала я. — Она рассказала тебе о ее словах, о том, что все девчонки плохо говорят о новенькой?

— Ну, нет. Эту часть я узнала от Доминика Мансусо. Он услышал об этом на автобусной остановке от старшей сестры Оливии. Но Джинни рассказала мне о части, где она и Оливия становятся лучшими друзьями и все такое.

Сэм вытерла глаза тыльной стороной ладони и затем встала у стойки со скрещенными на груди руками. Он плакала. Я оставила кастрюлю и прижала ее к себе, обнимая.

— Мне так жаль, дорогая, — сказала я.