Unknown

— Глупое ребячество. Да кто они такие?

— Красавицы. Которые не признают уродство. — Я разделяю свой сэндвич напополам.

— Ты не уродливая, Бэт. — Он открывает свое молоко.

— Я хотела пойти домой и забыться. — Я откусываю кусочек и жую. — Они заставили меня переночевать.

Скотт ставит обратно картонную коробку с молоком.

— Они подождали, пока ты уснешь, и отрезали тебе волосы?

— Неужели все выглядит так ужасно?

— Они неровные.

— Подстрижены каскадом. Предполагалось, что будет стильно. Мэдоу рано нас разбудила, и мы съездили в салон.

— Черт, Бэт! — Он хватает мою руку. — У тебя ногти накрашены.

— Знаю. Не могу от этого избавиться. Тебе следовало бы увидеть мои большие пальцы ног.

С помощью воска они превратили мои густые брови в тонкие линии. Не говоря, о том, где еще побывал воск. Они пытались приклеить мне накладные ресницы, но после восковых процедур, я устроила истерику, и они оставили меня в покое.

— Тебе следует потребовать назад деньги за стрижку. — Он выпивает залпом пакет молока и смотрит на моё яблоко.

— Платила мама Мэдоу. — Я подталкиваю к нему яблоко. — Её вдохновение граничило с безумием. Она заставила своего стилиста заняться мной. — Он мыл, увлажнял, лил горячее масло, и вылил целую бутылку средства от спутывания волос, словно я бомжиха, которая никогда в жизни не расчесывалась. Потом он выпрямил их, отрезал длинные локоны и сделал так, что я не могу отвести эту бахрому от своих глаз. — Мама Мэдоу хотела, чтобы он их перекрасил, но у него не было времени.

— В какой цвет? — Скотт откусывает кусочек от моего яблока.

— Может быть в блондинку. — Я отвожу челку от глаз, но волосы снова спадают на лицо. — Я вышла из себя посреди спора. Не хочу быть блондинкой. Вот ты можешь представить меня блондинкой?

— Нет. — Он дотягивается рукой и отводит челку от моих глаз. — У тебя замечательный цвет волос.

— Мышино-коричневый? Распрощайся с ним. Как ты думаешь, как я буду выглядеть с осветленными прядями?

Он кладет яблоко, становится серьезным.

— Такой же, как все остальные.

— Вот именно.

— Но ведь это не ты. — Он смотрит прямо в мои супер-огромные глаза. — Я думал, им нужна была ты.

— Им нужна звезда. Мама Мэдоу сказала, что у меня хороший нос. В любом случае, у нас нет времени его менять.

Мэдоу дала мне сумку, полную вставок для лифчика. После операции, ей они больше не нужны. Это грубо. Я не буду пользоваться ее вставками. В следующую субботу мы снимаем мерки для нашего будущего гардероба. Потом мама Мэдоу, Мэдоу и я — я умоляла Леа и Сару пойти с нами, чтобы держать все под контролем — пойдем на шопинг за идеальным лифчиком с пуш-апом, дизайнерскими джинсами и футболками с V-образным вырезом, открывающим мои поразительные ключицы.

Скотт накрывает своей ладонью мою.

— Я узнаю тебя, когда они закончат?

— Просто ищи высокую девушку с осветленными прядями, натыкающуюся на все подряд.

— Они не планируют укоротить твои ноги? — Он бросает быстрый взгляд на мои джинсы.

— Т-с-с. У нее везде шпионы. Давай не будем им подсказывать.

Мой телефон вибрирует. Я подпрыгиваю.

— Бедная Бетти. Я никогда тебя такой не видел. Ты уверена, что оно того стоит?

— Чтобы петь на мировой сцене? А ты как думаешь? — Я вытаскиваю свой мобильник из кармана и смотрю на экран.

— Это она?

Я киваю.

— Команда косметологов ее мамы может принять меня в четверг утром. Хочешь пойти, подержать меня за руку?

Он выхватывает мой телефон и смотрит на экран.

— Причем тут лазер?

— Удаляет шрамы.

— Ты доверяешь им?

— Мама Мэдоу могла бы сойти за ее сестру. Должно быть, они профессионалы.

— Ты правда хочешь, чтобы я пошел?

Его рука скользит по моей и сжимает ладонь. Он становится таким милым. Сегодня мне это нравится. Мне нужно немного лести.

— Нет. Это сделает все только хуже. — Я вырываю свою руку и забираю телефон. — Они не собираются делать ничего радикального. Простое лечебное воздействие лазера на шрамы. Что-то новенькое для моих прыщей. Никаких инъекций коллагена в губы или чего-то подобного.

— У тебя прекрасные губы. — Он смотрит на мой рот словно голодный. — Они очень выразительные, когда ты поешь. — Он дотрагивается до моих губ кончиком пальца. Его голос становится хриплым. — Не позволяй им трогать их.

В ошеломлении я теряю дар речи. Мне нужно сказать ему. Он растапливает сердца. Моё — делает странные вещи. Я должна направить его на то, чтобы найти кого-то, но я не хочу испортить этот момент. Я уверена, что он не осознает, что делает со мной. И насколько сногсшибательна эта тонкая волна светлых волос над его левым глазом.

Мне следует ему сказать. Он должен знать. Он никогда не разберется в себе, но он будет мне нужен на протяжении следующих нескольких недель. Мне нужно что-то реальное, за что можно держаться, пока безумная мамочка Мэдоу обкромсает оставшуюся меня. Если Скотт будет увлечен какой-нибудь веселой девочкой, что произойдет со мной? Отвратительно. Эгоистично. Я знаю. Он заслуживает того, чтобы быть счастливым. Поцеловать, наконец, кого-нибудь. Если он проделает с ней тоже, что сейчас со мной, она по-настоящему будет с ним.

Но он нужен мне.