untitled

надо быть очень осторожным абсолютно во всем. Два или три

года назад я ставил пьесы, ставить которые сейчас я, может быть, и не рискнул бы, потому что понимаю теперь, что не просто даю

артисту возможность быть открытым, но и произвожу некий

“продукт”, а это — опасное дело».

Соблазнительная аморальная темнота между «большой се-

тью» и «малой» освещается искрами артистов, движущихся

от успеха в «малой сети» к провалу в «большой». Вундеркинды

вроде Бена рвутся наверх, и в тот момент, когда их индивидуаль-

ность подавляют деньги и слава «большой сети», их ждет жесто-

кий удар. Часто тридцатилетние неудачники «большой сети»

возвращаются в «малую сеть» — использованные и забытые.

Пространство между сетями — это и есть ноубрау: апокалиптиче-

ская степь, по которой, как призраки, бродят писатели средней

121

руки, хорошие, но не выдающиеся кинорежиссеры и крепкие, но не эффектные рок-группы, когда-то составлявшие средний

культурный слой. На разных полюсах такой «сетевой» структу-

ры оказались Фиона Эппл и Бритни Спирс.

Уже через неделю после промо-тура Radish четырнадцать лей-

блов ввязались в войну за право за ключить контракт с группой.

Люди с лейблов говорили всем подряд: «Бен просто супер».

И Бен действительно вызывал симпатии своей мягкостью и

мальчишеской чистотой, умением говорить «Ты мне нра-

вишься, чувак» с абсолютной искренностью, своей готовно-

стью сразу же обнять тебя, своим интересом к собеседнику и осо-

бенно тем, что казался всем золотой версией своей юности. Вза-

имная эксплуатация взрослых и детей, присущая ноубрау, выра-

зилась здесь в отношениях между невинным, но не глупым

Беном и прожженными, но нуждающимися в нем боссами зву-

козаписывающих компаний. Бена, которого называли «новым

Куртом Кобейном», пытались запихнуть в стандарт музыки

старшего поколения, сделать певцом с гитарой альтернативного

формата, который Кобейн когда-то и создал и который стреми-

тельно терял своих поклонников, проигрывая хип-хопу.

Роджер Гринауолт сказал: «Когда я увидел Бена, я сказал себе: это ужасно интересно, потому что это самый странный вундер-

кинд, которого я когда-либо видел. Большинство музыкальных

вундеркиндов повернуты на игре. Для них главное — их отноше-

ния с инструментом. А Бен чокнут не на игре на инструменте, а на том, чтобы писать песни, петь и, главное, вести себя как

рок-звезда». Пол Колдери, который вместе со своим партнером

Шоном Слейдом пересводил первый альбом Бена, вообще отка-

зался считать Бена вундеркиндом. «Он всего лишь толковый, талантливый парень, который много смотрел MTV, — сказал

122

он. — Во времена, когда я был подростком, если кто-то хотел

стать рок-звездой, он мог смотреть лишь две или три передачи —

и все. А сегодня рок-звезд показывают круглые сутки. То есть ты

постоянно видишь, что надо делать, чтобы быть рок-звездой, и

парень хорошо понял все подсказки. Можно сказать, что он им

подражает, но он очень быстро учится».

Бен был «настоящим» в том смысле, что был подростком.

Росс Эллиот, сотрудник одного из подразделений Viacom, ком-

пании Famous Music, которая, в конце концов, купила права на

издание песен Бена, сказал, что главное в песнях Бена — то, что

он писал о своих же недавних переживаниях. Фаны-подрост ки

могли слушать что-то «настоящее», подлинные чувства сво-

его ровесника, а не чувства старого толстого дядьки в гриме и

парике. «В музыкальном бизнесе мы все фальшивим, — ска-

зал Эллиот. — Мы швыряем подросткам эти альтернативные

группы, а они не чувствуют с ними никакой связи и начинают

слушать рэп. Но Бен — это и есть аудитория. То, что он пишет, —

это настоящее. “Явление непорочности!” — воскликнул он, имея

в виду название одной из песен Бена. — Это идет не от человека, который многое видел. — Он показал себе на грудь. — Это идет от

искреннего, неиспорченного человека. Бен — честный. Он еще

так молод, что может себе позволить быть честным. Все, про что

пишут песни, — почему любовь должна быть такой грустной —

все это прямо сейчас с ним происходит».

Эллиот считал Бена, который не слишком хорошо знал музы-

кальную грамоту, интуитивным рок-гением, и, чтобы дока-

зать это, рассказал мне, как Бен был у него в гостях в Нью-Йорке

вместе с еще шестью или семью музыкантами. «Это были

очень серьезные музыканты, многим уже за двадцать и за трид-

цать, и мы сидели на крыше, пытаясь вспомнить одну песню

“Битлз”, — рассказал он. — И Бен сказал: “А, понятно. Здесь

123

нужна инверсия, а здесь вот — уменьшенный аккорд соль-пять”.

Он не пошел по самому легкому пути, но подобрал аккорды абсо-

лютно верно. И сделал это на слух! Другие музыканты смотрели

на него и спрашивали друг друга: “Что это за парень?”». Эллиот

добавил, что у Бена был еще один природный дар, столь же цен-

ный для рок-музыканта, сколь и музыкальные способности, —

умение привлечь красивых женщин. Однажды Эллиот при-

гласил Бена и нескольких взрослых музыкантов на вечеринку в

клуб Don Hill’s, где, как обычно, присутствовало множество двад-

цатипятилетних красавиц. «У тех остальных ребят не было шан-