Untitled

Дороги, которые Кокси требовал от безработных починить, грозили помешать его армии приблизиться к Вашингтону. Марширующие увязали в грязи и колдобинах, которые были обычной бедой путешественников в конце зимы и весной. Разочарование и задержки привели к ссорам за лидерство между "Великим Неизвестным" и Брауном. Кокси часто отсутствовал по делам, но в конце концов он спас Брауна от мятежа армии и изгнал "Великого неизвестного", который шел впереди марша, собирая средства и прикарманивая выручку.33

К тому времени, когда армия вышла из Аллегени и начала набирать новобранцев, были мобилизованы другие контингенты, в основном на Западе. Новобранцы Кокси всегда прибывали в основном с Запада и Среднего Запада. Участники маршей собирались в Лос-Анджелесе, Сан-Франциско, Портленде, Денвере, Такоме и Батте, подстегиваемые местными властями, но часто получавшие спонтанную поддержку граждан. Из-за огромных безлюдных расстояний Запада участники маршей с Западного побережья и из Скалистых гор не могли идти в буквальном смысле. Вместо этого они пересаживались на товарные поезда, которых было относительно немного на большей части территории. В ответ на это компания Southern Pacific намеренно задержала лос-анджелесский контингент в техасской пустыне, к возмущению техасского антимонополиста Гова Джеймса (Большого Джима) Хогга. Когда железные дороги отказали в проезде или потребовали полную плату за проезд, чтобы перевезти застрявших коксийцев, участники марша начали захватывать и управлять поездами. В итоге они захватили более пятидесяти поездов. В других случаях железные дороги тащили марширующих вперед, чтобы избавиться от них. Захват поездов позволил федеральному правительству вмешаться, и Олни уполномочил войска арестовать контингент из Батте.34

Учитывая количество войск, собранных для обороны Вашингтона, казалось, что армия Северной Вирджинии вернулась, чтобы угрожать Союзу. Войска и полиция значительно превосходили численностью участников марша, поскольку большинство жителей Запада были либо арестованы, либо еще находились в пути. Марш закончился с треском 1 мая 1894 года, когда Кокси и Браун были арестованы за нарушение Закона о территории Капитолия, который запрещал демонстрации перед Капитолием. Правительство преследовало участников марша за повреждение кустарников и газонов, а также за пронос транспарантов. Мобилизация (настоящей) армии, чтобы удержать людей на газоне, сделала администрацию Кливленда, и без того непопулярную, объектом национальных насмешек. Кокси оставил армию и вернулся в Огайо, чтобы безуспешно баллотироваться в Конгресс как популист.35

Национальная пресса, большинство представителей восточной части которой приняли золотой стандарт как слово Божье, сосредоточилась на эксцентричности Кокси и его окружения, но политические идеи Кокси не были чем-то необычным. Многие из них в конечном итоге станут законом, и они уже становились государственной политикой, даже когда их высмеивали. Особенно показательны предложения западных марширующих. Келлийцы из Сан-Франциско, одним из членов которых был Джек Лондон, будущий писатель, настаивали на строительстве ирригационных канав, а не дорог. Они опирались не только на старую и прочную веру в силу общественного достояния для обеспечения американского процветания и равенства, но и на растущую веру в обязанность правительства вмешиваться в экономику, чтобы помочь простым американцам.36

Много земли оставалось в общественном достоянии, но участники марша понимали, что без федеральных инвестиций она не обеспечит многих людей ни работой, ни фермами. Свободная земля сама по себе привлекала сравнительно немногих, особенно в засушливом регионе за 100-м меридианом. В 1890 году в Миссисипи было больше ферм, чем в одиннадцати дальнезападных штатах и территориях вместе взятых, а в Огайо - в два раза больше, хотя эти одиннадцать штатов занимали примерно 40 процентов всей территории страны. Число ферм, достигшее 61 000 в 1886 году, неуклонно падало до 1892 года. В 1892-1894 годах их число выросло, а затем достигло плато, после чего упало до 33 000 в 1897 году. Приусадебное хозяйство упало в 1890-х годах по той же причине, что и иммиграция: из-за экономической депрессии. Иммиграция, которая составляла 644 000 человек в 1892 году, сократилась до 244 000 человек в 1897 году, когда, по оценкам, 139 000 иммигрантов вернулись домой.37

Коксеиты утверждали, что засушливый и малонаселенный Запад не будет орошаться без государственных программ и государственной помощи. Без ирригации Запад нельзя было бы возделывать. Дождь не следовал за плугом. Бум частного финансирования ирригации на Западе в период с 1887 по 1893 год обернулся крахом. Для ирригации требовался капитал, который частные инвесторы не хотели предоставлять, но с федеральной помощью орошаемое земледелие стало возможным.38