Untitled

Еще одной популярной "теплой семейной комедией" конца 1980-х был сериал "Семейные узы", в котором Майкл Дж. Фокс сыграл роль старшего брата в дружной семье. Как и в "Шоу Косби", в сериале практически не было напряженности между поколениями, за исключением той, что периодически возникала между родителями, которых описывали как "демократов 60-х", и Фоксом, верным республиканцем. В одном из эпизодов персонаж Фокса носил с собой школьный ланчбокс с изображением Ричарда Никсона на обложке. Некоторые критики сравнивали сериал с такими сахариновыми сериалами 1950-х годов, как "Оставьте это Биверу" и "Отец знает лучше всех".

Подобные программы, отражающие более консервативную культуру 1980-х годов, значительно отличались от шоу, вышедших после Вьетнамской войны, таких как "Все в семье", самый рейтинговый телевизионный ситком начала и середины 1970-х годов. В этом сериале отец, фанатик из рабочего класса по имени Арчи Банкер, был большим поклонником Никсона и других антилиберальных политиков. (Тематическая песня сериала, "Those Were the Days", включала строчку: "Мистер, нам бы снова пригодился такой человек, как Герберт Гувер"). Его грубовато-неуважительный, длинноволосый зять, напротив, высмеивал практически все источники власти. Арчи называл его "Мясоедом". Когда жена Арчи, Эдит, встала на сторону зятя, Банкер назвал ее "тупицей". Сериал "Вся семья" гораздо чаще, чем высокорейтинговые ситкомы 1980-х годов, вызывал острую политическую реакцию.

Даже M*A*S*H, популярное телешоу, в котором в первые годы 1970-х годов высмеивались военные авторитеты во время Корейской войны, в 1980-х годах смягчило свой укор. К тому времени командир подразделения, полковник Шерман Поттер, был изображен гораздо более компетентным и эффективным офицером, чем его предшественник, неумелый и часто нетрезвый Генри Блейк. Майор Маргарет Хулахан, получившая в первых частях прозвище "Горячие губки", превратилась из сильно пьющей сексуальной женщины в уважаемого лидера медсестер под ее командованием. Сериал продолжал высмеивать идиотизм армейской жизни, но уже не с той резко антиавторитарной и сатирической ноткой, которая привела его к коммерческому успеху в 1970-х годах.98

Рейган, заслуживший всеобщее восхищение как авторитетная фигура в 1981 году, казался воплощением многих традиционных ценностей, о которых говорилось в таких ситкомах, как "Семейные узы". После того как в экономике произошел перелом - удивительное, долгожданное событие, - его показатели в опросах неуклонно росли. В год выборов 1984 года он пользовался особенно большой популярностью. Успехи американцев на Олимпиаде в Лос-Анджелесе, которую тем летом бойкотировали Советы, способствовали росту патриотических чувств, что пошло на пользу администрации. Комитеты политических действий, поддерживавшие кандидатуру Рейгана, собрали 7,2 миллиона долларов по сравнению с 657 тысячами долларов, собранными группами, пристрастными к его оппоненту, вице-президенту Уолтеру Мондейлу.99 То, что Мондейла на раннем этапе поддержали все девяносто девять профсоюзов AFL-CIO, казалось, в таких обстоятельствах принесет ему сравнительно мало пользы.100

Лидеры республиканцев особенно эффективно использовали ключевую телевизионную рекламу GOP "Снова утро в Америке". Хотя в рекламе ни разу не был изображен Рейган, она подчеркивала домашние, семейные ценности, словно сошедшие с картины Нормана Рокуэлла, которые якобы сделали нацию великой и которые многие американцы к тому времени ассоциировали с президентом. В них изображались сообщества друзей: свадебная вечеринка, на которой невеста обнимает свою мать; старик и полицейский поднимают флаг, которому школьники присягают на верность. Голос за кадром произносит: "Америка гордится нами, она сильнее, она лучше. Зачем нам возвращаться туда, где мы были менее четырех лет назад?". Демократы называли эти лирические ролики пошлыми. Но Рейгану они нравились. Многие американцы, смотревшие рекламу "Снова утро в Америке", говорили, что она вдохновляет их, что они рады тому, что традиционные ценности по-прежнему сильны в Соединенных Штатах, и что им приятно, что у руля стоит такой сильный лидер, как Рейган.

Мондейл держался, изо всех сил сопротивляясь подобным настроениям. Эксперты считали, что он превзошел президента в первых теледебатах. Демократы, чувствуя, что плохое выступление президента на дебатах делает его уязвимым по причине возраста (семьдесят три года), воспряли духом. Но на следующих дебатах Рейган показал себя с лучшей стороны. С напускной серьезностью он сказал Мондейлу: "Я не буду делать возраст проблемой в этой кампании. Я не собираюсь использовать в политических целях молодость и неопытность моего оппонента". Аудитория разразилась хохотом.