Untitled

Клинтон был слишком проницательным политическим штурманом, чтобы думать, что его ждет чистое плавание. В конце концов, получив всего 43 % голосов в 1992 году, он не имел народного мандата, чтобы наметить новый смелый курс, и на его пути вырисовывалось множество препятствий - тех самых, которые часто разочаровывали либералов с конца i96-х годов. Хотя некогда мощная демократическая избирательная коалиция, созданная Рузвельтом, все еще подавала некоторые признаки жизни, особенно в городских районах, где проживает значительная часть профсоюзных работников, меньшинств и людей с низкими доходами, ряд экономических и демографических тенденций продолжал благоприятствовать республиканцам и консервативным демократам. К началу 1990-х годов большинство американцев проживало в пригородных районах - более чем вдвое больше, чем в начале 1950-х годов. Все большее число людей, в том числе множество белых семей с маленькими детьми, переезжали в пригороды - некогда сельские районы, которые бульдозерами превращались в площадки для торговых центров и застроек. Вырвавшись из городов, жители пригородов с большей вероятностью идентифицировали себя с имущими, чем с неимущими. Многие из них, выражая веру в самодостаточность, выступали против расширения социальных программ, основанных на принципе нуждаемости.13

Также было сомнительно, что классовое недовольство, способствовавшее созданию коалиции "Нового курса", было столь же острым, как в прошлом. Хотя большинство лидеров профсоюзов продолжали поддерживать либеральные программы, их влияние ослабевало с 1950-х годов. К 2001 году только 13,5 % американских рабочих (и лишь 9 % работников частного сектора) состояли в профсоюзах.14 Кроме того, уровень личного и семейного дохода в Америке уже не был столь надежным предиктором партийных предпочтений, как раньше. Еще в конце 1960-х годов, когда Никсон выдвинул на первый план социальные и культурные проблемы - многие из них касались расы, - все большее число белых представителей рабочего класса стало обращаться к ГОП. В 1980-х годах многие из них с гордостью называли себя демократами Рейгана. Напротив, все большее число профессионалов из среднего и высшего среднего класса - преподаватели, профессора права, гуманитарных и социальных наук, люди, занимающиеся творчеством, журналисты, адвокаты, защищающие общественные интересы и интересы пострадавших от личных конфликтов, - стали отдавать предпочтение либеральной политике и голосовать на национальных выборах за демократов. В 1996 году Клинтон победил в тринадцати из семнадцати самых богатых округов конгресса Америки.15

Региональная вражда, упорно сохраняющаяся на фоне якобы всецентрализующих тенденций современной жизни, еще больше угрожала устремлениям либералов-демократов. Прогрессивные демократы были сильны в городских районах Северо-Востока и Тихоокеанского побережья, а также во многих промышленных регионах Среднего Запада, но они становились все более уязвимыми в большинстве районов все еще быстро растущего и более политически консервативного Солнечного пояса, где республиканцы продолжали набирать силу во время пребывания Клинтона в Белом доме. Большинство американцев, живущих в равнинных штатах и на Горном Западе, хотя и пользовались целым рядом государственных программ - в частности, ирригационными и энергетическими проектами и субсидиями для фермеров, - продолжали жаловаться на влияние, по их мнению, "элитарных" восточных либералов, защитников окружающей среды и регулирующих бюрократов, которые указывали им, как управлять своей жизнью. Многие другие жители Запада горячо выступали против резкого роста нелегальной иммиграции из Мексики. В Колорадо некоторые автомобилисты с гордостью демонстрировали наклейки на бамперах: Don't Californicate Colorado.

Партизанская война, и без того интенсивная во время культурных войн конца 1980-х и начала 1990-х годов, часто казалась вышедшей из-под контроля в годы правления Клинтона. Как и раньше, эти партизанские баталии не были настолько глубоко укоренены в народных чувствах, как предполагали средства массовой информации, постоянно освещавшие конфликты, скандалы и споры. Напротив, основные партии со временем ослабли, став жертвами роста независимого голосования и голосования по раздельным билетам, а также предпринимательского, ориентированного на кандидатов и управляемого телевидением стиля политики, который стал развиваться с 1960-х годов. Это "расслоение" партий, как склонны называть его политологи, показало, что американский народ менее пристрастен, чем большинство его избранных представителей.