Уолдо, Неприятная профессия Джонатана Хога и другие истории

— Конечно. Там оборудована обзорная площадка.

Они поднялись по четвертой лестнице, но после того, как над ними раскрылся люк, оказались не на крыше, а на первом этаже, с которого начали свое путешествие по дому.

Кожа у мистера Бейли приобрела нездоровый серый оттенок.

— Боже святый! — вскричал он. — Это место заколдовано! Бежим отсюда!

Он схватил за руку жену и ринулся в открытую дверь.

Тил был слишком занят, чтобы обратить внимание на бегство супругов Бейли. Он получил наконец разгадку — разгадку, в которую невозможно поверить. Но его размышления были прерваны хриплыми криками, доносившимися откуда-то сверху. Архитектор опустил лестницу и взбежал по ней.

В центральной комнате он обнаружил миссис Бейли, лежащую в обмороке, и склонившегося над ней мужа. Оценив ситуацию, Тил прошел в комнату отдыха, взял бутылку бренди из бара и налил в стакан на три пальца.

— Держи, — сказал он другу. — Это приведет ее в чувство.

Бейли схватил стакан и осушил единым духом.

— Это же для миссис Бейли, — упрекнул Тил.

— Не придирайся, — буркнул Бейли. — Налей и для нее.

Тил решил, что ему и самому бренди пойдет на пользу, а затем вернулся с порцией для жены клиента. Она уже успела открыть глаза.

— Держите, миссис Бейли, — мягко произнес он. — Вам сразу полегчает.

— Спиртное?! Да я к нему сроду не прикасаюсь! — запротестовала она и выпила все до капли.

— А теперь расскажите, что случилось, — попросил Тил. — Вы вроде хотели выйти из дома?

— Да, пытались — через входную дверь. И очутились на этом этаже, в комнате отдыха.

— Что за чертовщина? Гм… Минуточку…

Тил вернулся в комнату отдыха, подошел к раскрытому панорамному окну, осторожно выглянул. И увидел не калифорнийскую сельскую местность, а комнату на первом этаже. Или ее довольно точную копию. Ничего не сказав, он приблизился к лестничному люку, который оставил открытым, и посмотрел вниз. Убедился, что комната первого этажа на своем месте. Значит, каким-то загадочным образом она находится одновременно в двух разных местах, на разных уровнях.

Он возвратился в центральную комнату и расположился напротив Бейли в низком и глубоком кресле, воззрился на друга по-над вздернутыми тощими коленями.

— Хомер, — бесстрастно заговорил Тил, — ты понял, что произошло?

— Нет, я ни черта не понял! И если не пойму в самое ближайшее время, произойдет кое-что еще, и оно тебе совсем не понравится!

— Хомер, это доказательство моим теориям. Я построил настоящий тессеракт.

— О чем это он, Хомер?

— Подожди, Матильда! Тил, перестань валять дурака. К чему эти детские фокусы? Ты до смерти напугал миссис Бейли, меня заставил нервничать. Хватит ловушек и розыгрышей, просто выпусти нас отсюда.

— Хомер, говори за себя, — вмешалась миссис Бейли. — Я не испугалась, просто мне в какой-то момент происходящее показалось очень странным. У меня сердце слабое; в моем роду все слишком нежные и чувствительные. А теперь, Тил, давай поподробней об этом твоем тиси… или как там его. Я слушаю.

Архитектор худо-бедно изложил принципы, по которым он строил дом. Мог бы объяснить и получше, если бы его не прерывали ежеминутно.

— Напрашивается вывод, миссис Бейли, — заключил он, — что дом, будучи абсолютно стабилен в трех измерениях, оказался нестабилен в четвертом. Изначально он имел форму развернутого тессеракта, но что-то вынудило его принять нормальную конфигурацию, то есть сложиться в куб. — Тил вдруг щелкнул пальцами. — Я понял! Это землетрясение.

— Землетрясение?!

— Да-да, слабый толчок среди ночи, о котором я упоминал. С точки зрения четырех измерений этот дом был плоскостью, балансирующей на грани. Легчайшее воздействие — и плоскость прекратила существование, сложившись по своим естественным сгибам в устойчивую четырехмерную фигуру.

— А не ты ли хвастал, что этот дом будет абсолютно безопасным?

— И он безопасен… в трех измерениях.

— Я бы не назвал безопасным дом, — едко прокомментировал Бейли, — который рушится от малейшего сотрясения.

— Дружище, оглядись! — запротестовал Тил. — Здесь все цело, ни одно стеклышко не треснуло. Вращение в четвертом измерении крайне слабо затрагивает трехмерную фигуру. Когда газету складываешь, буквы с нее не осыпаются, верно? Если бы ты вчера лег здесь спать, то ночью даже не проснулся бы.

— Вот этого-то я и боюсь. Скажи-ка, не придумал ли твой гениальный ум, как нам выбраться из западни?

— Что? А, ты о том, что вы с миссис Бейли попытались выйти и очутились здесь… Уверен, это не проблема. Раз мы сумели войти, значит сумеем и выйти. Я попробую.

Еще не договорив, он вскочил и бегом спустился по лестнице. Распахнул входную дверь, шагнул за порог — и увидел перед собой супружескую пару в гостиной на втором этаже.

— Что ж, похоже, небольшая проблема все-таки есть, — деликатно признал Тил. — Впрочем, она чисто формальная, поскольку выбраться отсюда мы можем в любой момент. — Он раздвинул длинные шторы на огромном, во всю стену, французском окне.

И замер.

— Гм… — протянул Тил. — А вот это уже интересно… Весьма интересно, весьма…

— Ты о чем? — подошел к нему Бейли.

— Вот об этом.